Читаем Доктор N полностью

Мамед Эмин (Расул-заде), чьей дорогой могли пойти, и неведомо, куда бы нас завела, да помешали, а кто - не столь важно, когда снова на нее ступили и неясно, куда приведёт. Сожаление автора, что, будучи во времена железного занавеса в Стамбуле, не встретился с еще живыми, которые его знали.

А могилу Мамед Эмина посетил?

Знал ли я о нём? Всего лишь - атакующие стихи о всяких расул-заде.

Маркс см. Энгельс, чей портрет висел в кабинете Маркса в годы работы над Капиталом, эпитафией капитализму.

Махфират, мама моя, дочь Мелик Мамеда.

Маяковский, о ком вспоминали поэты, коих голод погнал в Баку: его дружбе с флейтой - сыграть ноктюрн на флейте водосточных труб и скрипкой Знаете что, скрипка? Давайте будем жить вместе! Нариман вспоминал о нашем тифлисце в беседах с Ханум, племянницей, приобщая к современному русскому языку: о переделке жизни до последней пуговицы в одежде, и как поэт воспел мировую революцию, в которую Нариман порой верил: ... из Смольного - к рабочим Берлина, далее Брюссель и Летучий Голландец, Красный Париж и - за Ламанш, чтоб вывести наружу подвалы Лондона (уплотнив дома буржуев). Ну и пронестись над океаном Атлантическим, чтоб вспыхнула Америка.

Метакса Ираклий, грек, расстрелян как бакинский комиссар, не будучи им (в чью честь-греческий коньяк?).

Микоян - виртуозный большевик: в ливень проскочить меж струй и остаться сухим. Объект шуток Кобы: называл его 27-м бакинским комиссаром. Впрочем, кого только так не называли, даже меня!

Мирза Джалил (Мамедкулизаде) - великий тюркский писатель, рекомендуется прочесть повесть Уста Зейнал (о тюркском Обломове и армянском Штольце), Цирюльник - о фатализме, Почтовый ящик, из которого вышли тюркские литераторы, как русские - из Шинели Гоголя, Да благословит его память Аллах!

Мирзоев, тюркский нефтепромышленник, торговец, в его обширном помещении на Барятинской продавались мануфактурные и полотняные товары драп, кастор, шевиот, камгард, диагональ, драбедам (сукно дамское), плюш, фурюр, фланель, вигонь фасонной и гладкой выработки всех цветов, бобрик, урс, сукно гвардейское и ворсовое, платья бальные в заготовленном виде парижских моделей, шторы швейцарские, тюлевые, шторы конгресс, Бон-Фон, портьеры джутовые, бумазея кипорная, пикеевая, твильс, фуляр и муслин, одеяла мантоньяк, бобриковые, зефировые, пуховые... - перечень можно получить в магазине.

МирСаид Султан-Галиев, в отличие от которого Нариман выражал свои взгляды без тайнописей и выступал против Сталина открыто. Жертва доверчивости. Породил в партийной лексике кремлевских вождей термин султангалиевщина,- из возможных судеб Наримана, останься он в живых (через запятую - наримановщина).

МирСеид Мовсумов слыл тюркским Горьким. Убит, ибо заподозрен в связях с охранкой, Володей Маленьким.

Мишне Исай расстрелян как бакинский комиссар, не будучи им (За что? убивалась родня).

Мовла-заде Мамед-Гасан весьма доходчивым языком перевел Коран на тюркский,- вышел из печати и поступил в продажу, издание дешевое и доступное всякому.

Мясникян - лидер советской Армении, армянский Нариманов: при первом голосовании о статусе Нагорного Карабаха (оставить в составе Азербайджана, признав неотъемлемой частью, на правах автономии), - высказался против, а при повторном голосовании, воздержался.

Нариман - демократ-просветитель, бакинский комиссар вне 26, ибо не расстрелян, председатель Ревкома, Совнаркома Азербайджана, один из четырех председателей ЦИК СССР от ЗСФСР, Закавказской Федерации; шли путём Наримана и оказались у края пропасти; вернуться, чтобы идти иной дорогой и снова неведомо, куда приведёт? идти, оглядываясь назад и не отказываясь от пройденного пути?

Орахелашвили Иван, он же Мамия, закавказский деятель, кого в Тифлисе в июльскую жару тщетно звали проголосовать при решении карабахской проблемы: был, заседал, исчез, ищут по сей день.

Осепян(ц) Сурен расстрелян как бакинский комиссар.

Папазян Гарро - из армян-депутатов турецкого имперского парламента (чьи чистосердечные признания весьма поучительны).

Петров Георгий расстрелянный бакинский комиссар.

Полухин Владимир расстрелянный бакинский комиссар.

Радек Карл - деятель по экспорту революции российского образца. Убит в тюрьме, куда был засажен Кобой в конспиративных целях. Автор неологизма сталинизм.

Рембрандт - бакинский фотограф на Парламентской, освоивший искусство световых эффектов.

Сагателян, будучи членом Государственной Думы, любил вспоминать великих армян, служивших России.

Сароян Уильям - великий американец (яркие думы его об Андранике).

Серго - любимец масс, за кем закрепились характеристики рукоприкладство и сталинский ишак.

Серебровский прозван Наримановым королем нефтяной монархии, мастером опустошения вчистую недр Баку.

Солнцев Фёдор расстрелянный бакинский комиссар.

Сталин см. Джугашвили, который выбился в революционные подмастерья в Баку, замечательный грузин, чью фамилию никак не мог однажды вспомнить Ленин. Верный ученик - соратник - навеки вместе.

Тойнби, великий английский историк, свидетель кавказских авантюр по геноциду.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Стилист
Стилист

Владимир Соловьев, человек, в которого когда-то была влюблена Настя Каменская, ныне преуспевающий переводчик и глубоко несчастный инвалид. Оперативная ситуация потребовала, чтобы Настя вновь встретилась с ним и начала сложную психологическую игру. Слишком многое связано с коттеджным поселком, где живет Соловьев: похоже, здесь обитает маньяк, убивший девятерых юношей. А тут еще в коттедже Соловьева происходит двойное убийство. Опять маньяк? Или что-то другое? Настя чувствует – разгадка где-то рядом. Но что поможет найти ее? Может быть, стихи старинного японского поэта?..

Александра Борисовна Маринина , Александра Маринина , Василиса Завалинка , Василиса Завалинка , Геннадий Борисович Марченко , Марченко Геннадий Борисович

Детективы / Проза / Незавершенное / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Полицейские детективы / Современная проза
Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза