Доктор (СИ)

— Не к чему, просто, а вдруг? Дино, — заминка при его имени вызывает его раздражение, замечая это Еши решает раскрыть часть карт, ведь она-то любит, поэтому говорит. — Он приглашал меня быть крестной матерью, если у него родится дочь.

Удивленно приподнятый взгляд, и интонации, нагло скопированные у Франа.

— Значит слухи не лгут. Ну, ладно, а почему не назвала меня в качестве возможной поддержки? — Уже чуть более расслабленно поинтересовался отец ребенка, все-таки из всех возможных соперников, только Каваллоне он считал серьезным противником в битве за сердце этой невозможной леди.

— Угу. А чего это ты меня допрашиваешь? — посчитав, что лучшая защита это нападение Тсунаеши встала из-за стола и на последней фразе потянулась, разминая спину и бросая взгляд на часы.

— Уже так поздно, не ожидала, вот что значит засиделась. — Весело хихикнула девушка. Однако молодой человек с этим был не согласен. В душу закралось смутное сомнение, но приняв её правила игры, тот, аккуратно заблокировав дверь собой, начал соблазнение молодой женщины, решив позднее разобраться с причинами подобных мыслей.

За три дня аркобалено проверил все сколько-то значимые источники информации и понял, против Семьи его любимой, никто ничего не имеет, более того, многие не против с ней породниться, несмотря на его недвусмысленное заявление. В принципе это могло бы быть причиной, но почему она не обратилась к нему? Или ждет, что он сделает первый шаг или не рассматривает его в подобном виде. Только два варианта.

Теперь вопрос, готов ли он отпустить Тсунаеши Инганноморте в чужие руки? Засыпать, зная, что где-то там другой целует её, что его она зовет мужем, что он может абсолютно обоснованно ласкать её, любоваться ею? Принять роль друга семьи?

От всех этих рассуждений у него повысилась раздражительность. Захотелось убить предположительного жениха. Все-таки ревновал он только её. А в то, что это именно ревность он понял еще три года назад, когда узнал об ухаживаниях Скуалло, помнится он разгромил полигон. Да.

Что же, раз ответ отрицательный, то надо заехать в ювелирный, купить кольца.

Комментарий к Эпилог

Вот и подошла история к завершению. Спасибо всем ко пинал, толкал, тормошил и ждал. Надеемся вы не остались равнодушными!

(Это был тот вариант финала который возник в самом начале… Можно рассматривать как бонус)

========== Бонус. Немного о Занзасе ==========

Просыпаться было больно. Очень больно. Но кроме ноющей боли, ощущения стянутости кожи и рези в голове ничего не было. Потому Занзас попытался открыть глаза. У него это не получилось, что-то мешало, что-то теплое, мягкое, влажное и легкое. “Ткань”. Отвлекшись от боли на анализ ощущений Занзас понял, что лежит на мягком, хлопковом белье, его укрывает легкое покрывало и на лице надета странная конструкция. А вокруг витает запах медикаментов.

“Больница?”

Впрочем, это было явно лучше, нежели ледяная глыба льда, в которой замерло всё, кроме его мыслей. Занзас не мог моргать, дышать, управлять Пламенем, он не понимал, почему до сих живет и погружался всё глубже во тьму горьких мыслей.

Вдруг во тьму сознания проникли звуки: шелест занавесок, тихий шепот приборов, чьи-то приглушенные шаги, голоса. Это было прекрасно.

Занзас закрыл глаза и снова провалился в сон.

В следующий раз он пришел в себя без ткани на глазах. Можно было бы попытаться открыть глаза, но Занзас так боялся увидеть опостылевшую стену подземелий, что просто наслаждался звуками чьих-то шагов. Потом тихо открылась дверь, и в палату вошел кто-то еще.

- Как думаешь, Лусс, Босс долго еще проспит? - голос был не знаком, но манера говорить, легкая тень акцента на слове “босс” давали надежду на то, что это Скуало.

- Он должен скоро проснуться. Его анализы в норме, Пламя стабильно, думаю, у нас есть до двух часов, - слова шли откуда-то сзади, там же пищали приборы.

- Понятно.

Хрипы из-под маски, были немного неожиданны, потому Скуало на чистом автомате извлек меч и наставил на звук, а Луссурия метнулся к Боссу. Только чудом Акула не проткнул варийского медика.

- Чертов босс! Очнулся! - голос полный ликования пролетел по палате и вынудил Занзаса поморщиться. Слишком громко для его чувствительных ушей.

Однако растянуть губы в ухмылке ему это не помешало.