Доктор Смерть

Психопат с высоким интеллектом, похотливый убийца, мастер эвтаназии. Утешающий смертельно больных женщин, жестоко расправляющийся со здоровыми девушками. Между ними четкая грань. Такое помогает не только убийце, но и политику.

Или бизнесмену. Специалисту по недвижимости, по проблемной недвижимости.

У Майло заслуживающий доверия свидетель, у меня две игрушки. И все же характер ран одинаков. К тому же, Майло сам просил меня ознакомиться с папкой Фаско.

Отныне ты не у дел, и я занимаю твое место.

Разговаривая с Алисой Зогби, мы спросили, не было ли у Мейта сообщников, и она, практически признав их существование, небрежно отмахнулась от предположения, что доктора Смерть убил кто-нибудь из близких.

Элдон был гений. Он не стал бы доверять первому встречному.

Но Мейту пришлась бы по душе мысль взять в помощники профессионального врача. Это еще больше возвысило бы его в собственных глазах — практикант набирается опыта, следит за прекращением клеточной жизнедеятельности.

Стоит еще раз встретиться с Зогби. Она боготворила Мейта и хочет наказать его убийцу. Теперь я могу подбросить ей фамилию, общее описание внешности, и посмотреть, какой будет ее реакция. Чем я рискую? Надо будет позвонить ей сегодня же утром. В худшем случае она пошлет меня ко всем чертям.

Если же мне повезет, возможно, у нас появится новый подозреваемый.

Отличный от Ричарда. Кто угодно, только не Ричард.

Вытянувшись на старом кожаном диване, я накрылся шерстяным пледом и уставился в потолок, понимая, что больше не засну.

Когда я проснулся, было уже семь часов. Надо мной стояла Робин.

— Только посмотрите, — сказала она, — этот мужчина уходит на отдельный диван даже тогда, когда ни в чем не провинился.

Присев на край подушки, она погладила меня по голове.

— Доброе утро, — сказал я.

Робин недовольно посмотрела на папку.

— Готовишься к важному экзамену?

— Ну что я могу сказать? Покой нам только снится.

— И смотри, куда тебя это завело.

— Куда?

— К богатству, славе. Ко мне. К восходу и закату. Приходи в себя, чтобы я смогла о тебе позаботиться — в последнее время, кажется, я только этим и занимаюсь, а?

Душ и бритье придали мне внешний лоск, но мой желудок возмутился при одной мысли о завтраке. Я сидел и смотрел, как Робин поглощает тосты, яйца и грейпфрут. Мы мило провели в обществе друг друга полчаса, и я решил, что пришел в норму. Когда Робин ушла в студию, было уже восемь, и я включил выпуск утренних новостей. Повторение рассказа о Доссе, но ничего свежего.

В двадцать минут девятого я позвонил Алисе Зогби и выслушал сообщение автоответчика. Не успел я положить трубку, как позвонила моя секретарша.

— Доброе утро, доктор Делавэр. Вам звонит некий Джозеф Сейфер.

Адвокат Ричарда.

— Соедините.

— Доктор Делавэр? Говорит Джо Сейфер. Я адвокат по уголовным делам, представляю интересы вашего пациента Ричарда Досса.

Сочный баритон. Неторопливый, но уверенный. Голос пожилого человека — размеренный, отеческий, успокаивающий.

— Как дела Ричарда? — спросил я.

— Ну-у, — протянул Сейфер, — он до сих пор под стражей, так что вряд ли его дела можно назвать хорошими. Однако к вечеру все разрешится.

— Бумажная волокита?

— Доктор Делавэр, не подумайте, будто у меня мания преследования, но мне все же кажется, что ребята в синих мундирах умышленно затягивают дело.

— Упаси Господи.

— Вы человек религиозный?

— По-моему, когда становится жарко, о Боге вспоминают все.

Сейфер усмехнулся.

— Это вы верно подметили. Но к делу. Я звоню вам, чтобы сказать: как только Ричард выйдет на свободу, ему бы хотелось поговорить с вами о своих детях. О том, как сделать так, чтобы для них все прошло как можно безболезненнее.

— Разумеется, — согласился я.

— Это так ужасно. Будем держать связь.

Голос веселый. Словно мы договариваемся насчет похода на пикник.

— Мистер Сейфер, что угрожает Ричарду?

— Зовите меня Джо… Ну-у, так сразу сказать трудно… Но поскольку мы оба в своем роде пользуемся доверием мистера Досса, буду с вами откровенен. Лично я не думаю, что у полиции есть какие-то серьезные улики. Если, конечно, во время обыска ничего не будет обнаружено, но я в это не верю… Доктор Делавэр, в части конфиденциальности у вас больший простор…

— Что вы имеете в виду?

— Если только ваш пациент не страдает синдромом Тарасова, вы не обязаны раскрывать врачебную тайну. Я, с другой стороны… Есть вопросы, которые я предпочитаю не задавать.

Он дал мне понять, что не хочет знать, виновен ли его клиент. А я, если мне это известно, должен держать язык за зубами.

— Понятно, — сказал я.

— Вот и замечательно… Что ж, теперь давайте поговорим о Стейси и Эрике. По-моему, это замечательные дети. Умные, поразительно умные, это не вызывает сомнений даже несмотря на печальные обстоятельства. Но с проблемами — что совсем не удивительно. Я рад, что в случае необходимости на вас можно рассчитывать.

— Тут не все так просто. Эрик зол на меня. Он убежден, что я заодно с полицией. Считает, что поскольку я дружен с одним из…