Доктор Торн

В этом году леди Арабелла ухитрилась провести в Лондоне десять недель, которые с очевидным преувеличением сочла сезоном, и сумела успешно обставить новой мебелью гостиную на Портман-сквер. В город она отправилась под настойчиво повторяемым предлогом лечения зубов Августы – в подобных случаях зубы молодых леди часто помогали. Получив разрешение на покупку нового ковра, который действительно был нужен, ее светлость так искусно воспользовалась представившейся возможностью, что довела счет драпировщика до шести-семи сотен фунтов. Конечно, понадобился собственный экипаж с лошадьми: девочки выезжали в свет. Кроме того, было абсолютно необходимо принимать на Портман-сквер друзей, так что два с половиной месяца пролетели очень неплохо, хоть и не дешево.

Перед обедом леди Де Курси с золовкой провели несколько минут вдвоем, спрятавшись в гардеробной, чтобы с глазу на глаз обсудить неразумность сквайра, резче обычного высказавшегося по поводу никчемности – возможно, он использовал более сильное слово – лондонских развлечений.

– Боже мой! – взволнованно воскликнула графиня. – Но чего же он ожидал? Чего он от тебя хочет?

– Хочет продать дом в Лондоне и навеки похоронить всех нас в деревне. Заметь, ведь я провела там всего-навсего чуть больше двух месяцев.

– Как раз столько, чтобы привести зубы девочек в порядок! Но, Арабелла, в чем конкретно он тебя обвиняет?

Леди Де Курси очень хотела узнать всю правду, чтобы понять, действительно ли мистер Грешем настолько беден, как стремится выглядеть.

– Вчера заявил, что едва сводит концы с концами и с трудом содержит дом здесь, поэтому больше вообще не отпустит нас в город и не позволит окончательно разорить бедного Фрэнка.

– Разорить Фрэнка?

– Да, так он сказал.

– Но послушай, Арабелла, неужели все действительно настолько плохо? Откуда взялись огромные долги?

– Он постоянно твердит о тех выборах.

– Но, дорогая, ведь он продал Боксал и вроде все оплатил. Конечно, Фрэнку не достанется такой доход, как в то время, когда ты вышла замуж, это всем известно. И кого же мальчик должен благодарить, если не отца? Так что же вызвало новые трудности?

– Во всем виноваты эти мерзкие собаки, Розина, – со слезами на глазах ответила леди Арабелла.

– Согласна. Вот я, например, никогда не одобряла появление собак в Грешемсбери. Если кому-то хотя бы раз пришлось продавать недвижимость, то приходится урезать все расходы, кроме абсолютно необходимых. Это золотое правило, которое мистеру Грешему следовало помнить. Я говорила ему об этом почти в тех же самых словах, но он никогда не принимал и не примет то, что исходит от меня.

– Знаю, дорогая! И все же где бы он был, если бы не родственники Де Курси? – воскликнула благодарная леди Арабелла, хотя, честно говоря, если бы эти самые родственники не вмешались, сейчас мистер Грешем мог бы стоять на вершине Боксал-Хилла и чувствовать себя счастливым обладателем несметных богатств.

– Так вот, как я уже сказала, никогда не одобряла появление в Грешемсбери собак. И все же, дорогая, собаки не в состоянии съесть столько. Даже имея доход в десять тысяч годовых, можно позволить себе содержать собак, тем более при поддержке подписных взносов.

– Он утверждает, что подписка почти ничего не давала.

– Глупости, дорогая. Но что же все-таки он делает со своими деньгами? Может, играет?

– Ну… – протянула леди Арабелла, – не думаю.

Если сквайр действительно играл, то чрезвычайно умело это скрывал: из дому отлучался редко, да и похожих на игроков людей в поместье не бывало.

– Не думаю, что он играет. – Леди Арабелла сделала выразительный акцент на последнем слове, как будто муж, даже милостиво оправданный по данному пункту, был, несомненно, повинен во всех иных известных цивилизованному миру грехах.

– Когда-то мистер Грешем предавался азарту, – продолжила леди Де Курси с озабоченным видом, поскольку, несомненно, обладала достаточными причинами ненавидеть пагубное пристрастие. – Да, знаю, что играл. А если мужчина уступает какой-то слабости, то это неизлечимо.

– Возможно, но мне об этом ничего не известно, – растерянно проговорила леди Арабелла.

– Деньги, дорогая, должны куда-то уходить. Чем он отговаривается, когда ты что-то у него просишь – какие-то обычные вещи, удобства?

– Как правило, ничего не объясняет, а иногда просто говорит, что семья слишком велика.

– Ерунда! Девочки ничего не стоят, а из мальчиков у вас только Фрэнк, да и он пока не требует значительных расходов. Может, Грешем копит деньги, чтобы вернуть Боксал-Хилл?

– О нет! – поспешно возразила леди Арабелла. – Муж никогда этого не делал, да и не будет, несмотря на скупость по отношению ко мне. Он действительно на мели, точно знаю.

– В таком случае куда деваются деньги? – проговорила графиня Де Курси.