Доктор V

– Спасибо, Эли. А на вечеринке мы обязательно должны будем поболтать, – отзывается Одри, не глядя на меня, пока Айви прикрепляет ей фату.

– Да. Обязательно, – отвечаю я и выскальзываю за дверь.

В коридоре тихо и пусто. Я прислоняюсь спиной к двери, упираюсь в нее затылком и прикрываю глаза. Что я здесь делаю? Чувствую себя замухрышкой Золушкой. Я совершенно не ровня этим людям. У нас разный финансовый статус, разные интересы и увлечения. Они так много уже повидали в своей жизни, чего я не увижу и за три своих. Мы как будто существуем на разных планетах. И на свадьбу я приглашена лишь из вежливости. Думаю, Одри бы вряд ли даже заметила, если бы я не пришла.

Опускаю голову и открываю глаза, рассматривая свое платье. Разглаживаю складки на нем. Оно казалось мне таким красивым, изысканным. А теперь я понимаю, насколько дешевым и простеньким выглядит на фоне всей этой роскоши. Мне становится неуютно. Как будто я заглянула туда, куда не стоило. Пришла на вечеринку, на которой мне нет места. Решаю остаться только на церемонию, а потом побуду ответственной девушкой и провожу Алекса в аэропорт. В конце концов, мы расстаемся на целых два месяца.

Делаю глубокий спасительный вдох, кручусь на каблуке, чтобы повернуть влево, поднимаю голову и с первым же шагом замираю. В конце коридора стоит Винсент. В шикарном костюме, с бабочкой и бутоньеркой в кармане. Великолепный. Потрясающий. Невероятно сексуальный. Горячий, как все черти ада. Он стоит с руками в карманах и смотрит прямо на меня. Не улыбается. Не хмурится. Просто молча стоит и смотрит. Спокойно. В то время как мое сердце срывается и сходит с ума, пересчитывая ребра, а колени внезапно начинают дрожать. Но я собираю всю свою храбрость и делаю шаг вперед на негнущихся ногах, не сводя взгляда с темных глубин глаз Винсента.

Убеждаю себя, что иду не к нему, а на выход из коридора. Хотя на самом деле знаю, что это не совсем так. Когда я оказываюсь в трех шагах от него, внезапно на лице Винса появляется улыбка, и мое сердце ухает вниз с такой скоростью, что я едва успеваю вдохнуть.

– Детка, – ласково произносит он, и все. Бам! Я расплываюсь по каменному полу церкви, затекая под дорогущие туфли Винсента-не-знаю-как-твоя-фамилия.

– Здравствуй, – тихо произношу, чувствуя, как предательские щеки занимаются любимым делом: предают меня, окрашиваясь в розовый.

– Как ты, Эли? – спрашивает он, а я буквально вся покрываюсь мурашками от этого голоса, по которому, оказывается, так сильно успела соскучиться.

– Нормально, – выходит как-то сдавленно и тихо, совсем не так, как я себе представляла.

Вообще, отправляясь на свадьбу Одри, я убеждала себя, что иду сюда ради нее. При этом не пренебрегала подготовкой. Несмотря на то, что все мои вещи куплены в ближайшем масс-маркете и не чета тем шикарным нарядам, в которых люди пришли на церемонию – а на банкете, уверена, они будут еще более роскошными, я все равно много времени, сил и денег вложила в свой сегодняшний образ. Я купила одно из самых дорогих платьев в магазине, туфли, за которые без малейших угрызений совести выложила полторы зарплаты. А еще в салоне мне сделали прическу, за которую содрали неприличную сумму, хотя на деле у меня просто красиво завиты волосы и подколоты с одной стороны. Я несколько раз репетировала нашу с Винсентом встречу, стоя перед зеркалом. В такие моменты мой голос звучал уверенно, блеск в глазах был обусловлен высоко поднятым подбородком и моим шикарным видом. Даже если я стояла в одном полотенце или в пижаме. Я столько раз повторяла свою речь, что знала ее назубок. А теперь стою перед Винсентом и все, что могу выдавить из себя, – это банальное «нормально». Жалкая Элисон, которая не умеет играть во взрослые игры. Спохватываюсь, потому что мама учила, что вежливый человек всегда задает такой же встречный вопрос.

– А ты как? – да, над голосом и уверенностью точно стоит еще поработать, потому что снова звучит уныло и как-то… неуверенно.

– Скучал по тебе, – раздается в ответ, и я резко поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

Внезапно в горле все становится на свои места, и голос обретает прежнюю уверенность. Ту, которую я испытывала перед зеркалом. Гонимая своей злостью и обидой, я чувствую теперь себя намного лучше.

– Так сильно скучал, что забыл о нашем уговоре?

Я думала, он будет хмуриться или оправдываться, но на лице Винсента расплывается очаровательная улыбка, которая сбивает с толку. Не такого эффекта я ожидала.

– Я не забыл, детка. Я помнил о нем каждый час каждого дня из всех шестидесяти.

Насколько жалкой я буду выглядеть, если сейчас задам очевидный вопрос, который сам рвется с моих губ? Но я не успеваю, потому что Винсент отвечает на него без моего участия.