Доктор V

Я резко разворачиваюсь и сваливаю. Моему эго нужна перезагрузка. Кажется, только что его неслабо придавили маленьким нежным пальчиком со светло-розовым маникюром. Как только ведущий свадьбы приглашает всех на танцпол, я буквально хватаю первую попавшуюся симпатичную девушку, едва ли спросив ее согласия, и, удостоившись кивка, веду на паркет. Дурацкое чувство: как будто меня прокатила не Элисон, а придурок, который считает, что, выиграв битву, победил в войне. Только он сильно ошибается, если действительно так думает.

Мы танцуем с Моникой три танца, пока я окончательно не устаю от ее нелепого щебета и не отвожу туда, где взял. Мой тонко настроенный датчик прилипал сегодня дал сбой, потому что я думал, что не смогу от нее позже отцепиться. Но оказалось, что Моника прибыла на свадьбу с парой, так что я с чистой совестью передаю ее бойфренду, поблагодарив за аренду девушки. Не так грубо, но в целом смысл тот же.

А потом я делаю то, что хотел сделать весь вечер. Хватаю оставленную без присмотра Элисон и тяну в темный коридор. Сначала она упирается и даже пытается со мной спорить, а потом расслабляет руку и послушно топает за мной, цокая каблучками по мраморному полу. Мы оказываемся у выхода на террасу, и я вывожу Эли на свежий воздух. Немного поодаль несколько человек курят и что-то обсуждают. Терраса огибает здание, поэтому я провожаю Элисон подальше от любопытных глаз, за угол, где никого нет, кроме нас. Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.

– Привет, – звучит немного по-дурацки, но мне плевать. С ней я могу позволить себе выглядеть дураком. Несмотря даже на то, что мужчине всегда хочется предстать в лучшем свете перед понравившейся девушкой.

– Привет, – отвечает она. По лицу вижу, что Элисон сбита с толку моим странным поведением. Откровенно говоря, я тоже немного в шоке, но продолжаю гнуть свою линию.

– Потанцуй со мной, – предлагаю я, протягивая вперед руку ладонью вверх. Если она сейчас рассмеется, мое эго будет окончательно раздавлено. Но, к счастью, она этого не делает, а изумленно смотрит на меня, переводя взгляд от глаз к ладони и обратно.

– Что, прямо здесь?

– А чем здесь плохо?

– Нет музыки.

– Я буду петь тебе на ухо. Ну давай же, Эли, решайся.

– Почему ты не хочешь вернуться в ресторан и потанцевать там?

– Потому что там твой цербер, и мне кажется, что ты отказываешься танцевать со мной из-за него.

Эли мнется и кусает губу, словно решает, стоит ли мне доверять. А потом прохладная ладошка ложится в мою руку. Когда я притягиваю Эли к себе, наконец позволяю себе посмотреть туда, откуда мудак Фрэнк вот уже час не сводит взгляда. И едва сдерживаюсь, чтобы не присвистнуть. Не знаю, как Элисон делает это, но даже без лифчика ее грудь выглядит высокой, с соблазнительной ложбинкой. От выреза сердечком вверх тоже идет кружево, которое, покрывая белоснежную кожу, добавляет еще больше соблазнительности ее достаточно скромному образу.

Я делаю вид, что совсем не пялился в ее декольте, и слюни, которые капают с подбородка, мне не принадлежат. Притягиваю девушку к себе, сжимая одной рукой маленькую ладошку и прижимая ее к своей груди, а второй обнимая за талию. Малышка похудела за это время, и я не в восторге. Мне больше нравилось, когда она была немного круглее. И меня распирает от желания немедленно раздеть ее, только чтобы убедиться, что тот бугорок в нижней части живота остался на месте. Сейчас его скрывает пышная юбка, а мне страсть как хочется это узнать. И что такого есть в этой девушке, чего нет в других?

Я напеваю какую-то медленную мелодию, заполняя ноздри запахом шоколада с корицей. Не знаю, природный ли это запах Элисон, ее духи или гель для душа. Сегодня он едва уловим под слоем нежной туалетной воды, но я все равно его чувствую и упиваюсь им. Каждая клетка моего тела пробуждается от ощущения безраздельного владения девушкой в моих руках. Вряд ли я ею обладаю, но потешить мое полуживое эго никогда не поздно.

Она сжимает своей маленькой ладошкой лацкан моего пиджака, а потом скользит немного выше и обнимает меня за шею, перебирая пальчиками волосы на затылке. Мне сложно удержаться и не закатить глаза от удовольствия. Вместо этого я прижимаюсь к ней крепче и зарываюсь лицом в изгиб ее шеи. Провожу губами по нежной коже, улавливая ими ритмично пульсирующую жилку. Элисон шумно выдыхает, пряча свое лицо у моей шеи.

– Это так неправильно, – ее голос приглушен моей кожей и воротником рубашки. Мы медленно движемся под выдуманную мелодию, и я не хочу останавливаться, но все же замолкаю, не переставая покачиваться из стороны в сторону в полной тишине.

– Это более чем правильно, Эли.

– Ты не пришел ко мне тогда. – Сейчас я слышу в ее голосе обиду, и она, по какой-то извращенной причине, доставляет мне удовольствие.

– Я хотел поступить правильно.

– Совсем ничего не сделав?

– Это сложно, детка.

– Все очень просто, Винсент. А теперь уже поздно.

– Никогда не поздно.

– Поздно, – с грустью шепчет она.