Доктор Web для молодого вампира

Я обернулась — Настя сидела на кресле отвернувшись, спрятав лицо в руках, и плечи ее мелко вздрагивали.

— Настенька, ты чего? — кинулась я к ней в полном недоумении.

Та в ответ заревела еще горше.

— Ну, ты чего? — бестолково мямлила я, разворачивая ее и прижимая к себе. Та неохотно уткнулась мне в грудь и выдавила сквозь рыдания:

— Дааа, Катьку вы любите, носитесь с ней, а меня никто не любит!

— Настенька, ну с чего ты решила? — беспомощно сказала я, гладя ее по голове. Что делать — я совершенно не представляла.

— Вы Катьку с рук не спускаете, одежку покупаете, а на меня орете все время и в детдом сдать обещаете! — проревела Настя.

— Я больше не буду, — мучимая жгучим раскаянием, поклялась я. — Давай мириться, а?

— Давай, — кивнула она, подняла зареванное личико и протянула мне руку с согнутым крючком мизинчиком.

— А мне что надо делать?

— А меня за мизинчик своим мизинчиком взять, — пояснил ребенок.

Я так и сделала, и Настя три раза продекламировала:

— Мирись — мирись, больше не дерись!

Мы посмотрели с ней друг на друга с облегчением, и тут в голос заревела Катька.

Я кинулась к ней:

— Катенька, ты чего?

— Аааа, — рыдала она, горестно показывая на кресло, в котором мы только что заключили с Настей пакт о ненападении и мирном сотрудничестве.

Я схватила ее в охапку, прижала к себе и совершенно беспомощно взглянула на Настю. Если и она сейчас заревет — я повешусь.

— Да ладно, я уже взрослая, — солидно махнула она рукой.

— Спасибо, — очень искренне, от души, сказала я и принялась успокаивать Катьку.

В итоге завтракать мы пошли уже почти в девять. Пока варились неизменные пельмени, я достала телефон и натыкала номер Катькиного садика.

— Слушаю, — раздался уже знакомый голос вчерашней тетки, с которой я повздорила.

— Это тетя Кати Березняковой, мы немного задержимся, вы ее примете? — единым духом выпалила я.

— Это снова вы? — в некотором изумлении вымолвила дама.

— Ну я, — буркнула я. — Не примете ребенка теперь, да?

— Ладно, — мученически вздохнула она. — Привозите.

— Ой спасибо, — обрадовалась я.

— Во сколько вас ждать? — обронила дама.

— Да вот буквально минут через двадцать, может тридцать, — суетливо заверила я ее, потом увидела, что Катька заляпала йогуртом платьице и с сомнением промямлила: — По крайней мере через час точно будем!!!

— Хорошо, — сухо сказала дама и на этой ноте мы расстались.

Мир не без добрых людей!!!

После чего я сбегала в спальню, выяснила по календарю, что сегодня опять сухоядение и мрачно сгрызла краюшку черного хлеба, запивая его водой.

— Вкусно? — с сомнением спросила Настя.

— Вкууусно! — заверила я ее и посыпала краюшку солью.

Отличный завтрак!

В конце концов детишки поели, я быстренько переодела Катенка в синее платье из тяжелого шелка с отделкой из белых кружев, и мы выдвинулись из дома. Я — в центре, малышня по бокам, держась за ручки. Портрет маслом — ведьма Марья, мать семейства. Со всеми встречными соседями и охраной здоровалась я теперь степенно, в походке появилась солидность, на лице — осознание тяжести возложенной миссии по воспитанию детей.

«Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты», — фыркнул голос.

«Брысь», — невозмутимо ответствовала я, шествуя по гаражу к своей машине.

Он послушался, как ни странно.

Сначала я отвезла Катенка в садик, а потом выяснилось, что Насте до первого урока осталось всего-то ничего — мы ведь поздно выехали. Я схватилась за голову и понеслась в школу. Не умею я планировать время, не было у меня в этом нужды в последние десять лет.

В класс мы с ней влетели со звонком.

— Вот, ребенка с рук на руки сдаю, — тяжело дыша, подтолкнула я Настю к учительнице. — Никому ее не отдавайте, приеду за ней лично. Во сколько уроки кончаются?

Та слегка неодобрительно посмотрела на меня, на Настю и сказала:

— Без десяти три у них уроки кончаются. Забрали значит вы Настю?

— Конечно, — кивнула я и положила ей на стол визитку. — Вы уж если что — звоните мне. Я ей теперь мама, папа и дедушка с бабушкой.

— Хорошо, — качнула седеньким пучком учительница, я попрощалась и поехала по делам.

Первым делом я заехала в магазин и прикупила торт побольше.

Положив его на пассажирское сидение и порулила на Беляева. На пятом этаже я со вздохом посмотрела Мультиковскую опечатанную дверь и решительно позвонила в ту, где проживала скандальная соседка с ребенком.

— Кто там? — раздался недовольный голос.

— Почтальон Печкин, — не задумываясь ляпнул мой дурной язык. Голова в это время была занята тем, как объяснять визит хозяйке.

— Чеееего? — так же недовольно протянул женский голос и дверь с лязгом открылась. Она уставилась на меня и скривилась: — Опять вы, что ли?

— Девушка, — жалобно сказала я, протягивая вперед тортик. — Можно к вам зайти на минуточку? Березнякова-то мне подругой была, поговорить бы.

Девушка с минуту посмотрела на меня, что-то прикидывая, и совершенно неожиданно распахнула дверь пошире:

— Ну, заходите.