Доктор. Заново.

Мы обходим этот огромный дом по кругу и упираемся в уютную одноэтажную пристройку. Асель и Лена нажимают какие-то кнопки каждая у себя на пульте, в результате чего металлические жалюзи,  закрывающие вход, дёргаются то вниз, то обратно вверх.

– Эээй, стоп! – поворачивается к Лене Асель, – ты сейчас мотор спалишь!

– Упс, ты свой пульт тоже взяла?  – Лена прячет какую-то пластиковую коробочку в сумочку.

Флигель изнутри оказывается отдельным одноэтажным зданием из трёх комнат, кухни двух санузлов и огромного холла, образующего с кухней студию.

– Это когда я замуж вышла, ну, первый раз, батя эту пристройку сделал, чтоб мы родителям по  ночам не мешали, – хмуро поясняет Лена. – Во первых, шумами. Во-вторых, все думали, что у нас дети скоро пойдут… 

Вижу, что тема ей не приятна, потому обнимаю сзади за талию и говорю:

– Где Аселины вещи? Пойдёмте, ещё куча дел.

Аселины вещи аккуратно упакованы в чемодан и находятся в одной из трёх комнат.

– Ассоль, это всё? – уточняю. – Лена говорила, что есть ещё какая-то зимняя спальня в основном здании, и там тоже какие-то вещи?

– Зимняя спальня – только у Лены, – смеётся Асель. – У меня эти вещи – все…

– А зимние? А обувь? А осень? – переспрашиваю, наученный об этих пунктах предыдущим разговором с Леной.

Теперь Асель хмуро смотрит на Лену исподлобья:

– Сейчас по жопе дам.

Я ничего не понимаю, потому что Лена отпускает мне подзатыльник со словами:

– Ну где твоя тактичность, поручик?

Тут, наверное, лучше прикрыться возрастом и перевести разговор на другую тему:

– Ну я ещё маленький, пардон. Я же не знаю, о чем спрашивать взрослых женщин, которые настолько старше меня!

Эта фраза стоит мне уже двух подзатыльников с обеих сторон, потому спешу перевести разговор на другую тему:

– Кстати, а почему Ассоль? Это же, кажется, совсем другое имя?

– Ассоль – это прозвище, не имя. Для самых близких. – Объясняет Асель. – Тебе можно – ты с Леной же.

_________

Дома  я переставляю шкаф к другой стене, благо ширина коридора позволяет, и мы втроём  наводим порядок в последней комнате. 

Пока девочки завершают уборку в комнате, я быстро расконсервирую и проверяю сантехнику и разводку электричества. Когда-то эта спальня принадлежала мамане и бате (моим), потому здесь – лампочки-споты, утопленные в потолок; четырёхспальная кровать на двоих на полкомнаты  и вообще – комфорт и уют.

Блин. Знал бы, что так обернётся – сразу бы с Леной сюда заселился, а Аселю б в той комнате поселил. Но сейчас переигрывать будет уже не правильно, эх.

Лена внимательно смотрит на моё лицо секунды три и, видимо, что-то читает по моему выражению лица. Потому что подходит, берёт меня под руку и говорит вкрадчивым голосом:

– Ась, ну ты обживайся, мы к себе. У нас ещё интимные процедуры с утра – пубертат как никак. Санузлы у тебя свои.

После этих слов мы с Аселей синхронно краснеем, но ситуация не та, чтоб спорить. Потому под руку с Леной топаю на нашу половину.

– А хорошо, что входы в комнаты из коридора, и нет проходных комнат, – бормочу по дороге.

– Мелкий, колись, – бьёт Лена меня локтем по рёбрам, когда мы закрываем дверь в нашу спальню. – Тебя жаба давонула за эту сегодняшнюю спальню Аселе? Жалеешь?

– Да нет, вернее, не совсем. Просто мне одному эта комната была крайне неудобна – самая дальняя, самая оборудованная, пока тебя не было – и не нужная. А сейчас получается, что я отдал самое лучшее Аселе, которая мне – чужой человек. А вторая половина ютится со мной на полуторном диване, блин.

– Мелкий, иди сюда – я тебе ещё раз дам по рёбрам. Аселя – моя сестра. Запомни. Не важно, что не кровная. Значит – и тебе тоже не чужая. Это раз. – Сообщает Лена, падая спиной на диван и начиная стаскивать с себя джинсы. – Второе – ты абсолютно правильно поступили по казахским меркам. Всё лучшее – гостю. Ты заметил, что Асель не спорила? При том, что она супер стеснительная и у неё мания – она боится кого-то задеть либо стеснить?

– Да, точно.

– А знаешь, почему она не спорила? 

– Почему?

– Именно потому, что ты абсолютно стандартно поступил в её родной шкале ценностей. У них вообще, если гость в дом – бедные хозяева могут родных детей голодными на неделю оставить, но гостю отдадут самое лучшее. Из еды, спального места, и так далее.

– Во блин, бывает же, – удивлённо пожимаю плечами.

– Да, Мелкий. Народов на земле много. И у каждого – свои стандарты. Я когда с ней у её родителей была – вот это был стресс. Для меня. Семья крайне небогатая. Я – сам видишь, из какой семьи, дома у меня ты сегодня был… Вот представь, как они растопыривались, чтоб я не чувствовала разницы между их трёхкомнатной квартирой, в которой живут пять человек, и домом моих родителей, муа-ха-ха.

– И как? Правда не было разницы? – мне искренне любопытно.