Доктор звёздного флота (СИ)

— Ты дурак. Грёбаный псих. Загорский, включи мозги, подобные приступы тебя убивают. А тот факт, что ты накачиваешь себя подобными препаратами, жизни тебе тоже не прибавляют. Насколько лет ты уже сократил себе жизнь?

— Громова, если у тебя нет препарата от моей боли, то засунь свои нотации себе в зад и вали отсюда на хрен, — выдохнул он резко и зло.

Взгляд его ярких бирюзовых глаз полоснул не хуже лезвия.

Я прикрыла глаза рукой и длинно вздохнула.

Чёрт, он прав.

Осмотрю я его и что дальше?

Он перепробывал все средства, а толку?

Посмотрела на стонущего мужчину и спросила:

— Спорт? Или плавание? Вода снимает боль.

— Не в моём случае… — едва слышно ответил мужчина.

Я потёрла шею, потом хрустнула ей и вдруг совершенно неожиданно вспомнила историю сестрёнки. Точнее, её бывшего парня.

Странно, что мой мозг вспомнил об этом. Я тогда слушала её вполуха.

В общем, её бывший парень был спортсмен, занимался греблей. И при этом не воспринимал никакие обезболивающие, предпочитал всё натуральное. И самое главное средство у него против любой боли был… не поверите, но это секс.

В общем-то, молодой мужчина избрал правильную тактику.

Я вдруг замерла и по-новому посмотрела на Загорского.

— Я знаю, как тебе помочь, — заявила я. Мой голос прозвучал удивлённо.

Север уставился на меня со скепсисом. Он продолжал массировать плечо. Хмыкнул и сказал:

— Удиви меня, Громова. Может, посмеюсь, и смех немного снимет боль…

Пожала плечами и проговорила:

— Если мозг не желает переключаться и блокирует все обезболивающие вещества, то его нужно просто обмануть. Переключить. Чтобы он занялся, кхм… другими конечностями.

Загорский скривил губы и проворчал:

— И чем же таким я удивлю свой мозг? Громова, ты казалась умнее, чем…

— Я вколю тебе лошадиную дозу тестостерона, — оборвала его резко.

Загорский от моего предложения даже рот раскрыл. Потом он тряхнул головой и прошипел:

— Ты спятила? Боль только усилится.

— Я говорю на полном серьёзе. И нет, не усилится. У тебя фантомная боль, Север. Если ты забыл.

Мужчина некоторое время буравил меня тяжёлым и задумчивым взглядом. Потом скривил губы в ехидной улыбке и ядовито прошипел:

— От стояка ты меня будешь избавлять? А ты не подумала своим умишком, что я буду сутки ходить возбуждённым, а то и дольше!

Я и бровью не повела. Лишь усмехнулась и сказала:

— Уверена, ты что-нибудь придумаешь. Ты же гений.

Он сузил глаза и открыл уже рот, чтобы в очередной раз послать меня и мою идею далеко и надолго, но его вновь скрутила адская боль.

Жилы на шее натянулись. Капли пота выступили на лице и с губ сорвался стон, полный страданий и агонии.

Чёрт, смотреть больно…

— Ладно… — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. — Давай… попробуем…

Я соскочила со стола и бодро сказала:

— Отлично. Сгоняю за тестостероном. А ты никуда не уходи.

— Очень смешно… — прошептал он устало.

* * *

Вернулась с препаратом и покачала головой.

Загорского основательно колотило, скручивало, простреливало.

Ему было адски больно.

Пока приступ не пройдёт, вводить препарат нельзя.

Набрала полный шприц тестостерона и вздохнула. Доза была убойная. Не могу прогнозировать, как потом поведёт себя Север, но надеялась, что инстинкты не затмят рассудок и мозг у него не отключится.

Самое главное, привести его в чувство. После того как действие пройдёт, он двое-трое суток будет как огурчик и приступы его не коснутся.

Вопрос заключается в следующем, а что дальше? Боли могут вернуться. Каждый раз вводить тестостерон – не выход. Раз-два – ничего страшного, но вот на постоянной основе – это уже трагедия. Загорский в таком случае быстро окажется на столе с биркой на большом пальце ноги.

Я надеялась, что когда действие тестостерона сойдёт на нет, и боль не будет терзать его, смогу поговорить с ним и показать свои работы. Загорскому должно быть интересно, ведь моя работа касается его лично!

Если он увидит, где я ошиблась или что не досмотрела и поможет, подскажет, он может вернуть себе руку! Свою собственную, самую настоящую живую руку, состоящую из кости, сухожилий, нервов, сосудов.

И это не выдумка, не больная фантазия моего мозга. И это не фантастика, а реальность.

Я уже всё испробовала, но результата ноль. Я понимаю, что дело в какой-то мелочи, но в упор не вижу её. Загорский увидит. Нутром чувствую.

— И чего ты ждёшь? — прохрипел Север, придя в себя после приступа. — Давай…

Он растёкся в кресле и ещё дрожал после выматывающей боли.

— Всё готово. Мне нужно, чтобы ты лёг. Колоть буду в ягодичную мышцу, — проговорила невозмутимо.

— …! …! — выругался Север, и я узнала много нового о себе, особенно, откуда я взялась.

Но меня этим не пронять. Хирурги часто слышат крепкий мат. Иной раз и сами им пользуемся. Но всё же я стараюсь пользоваться могучим волшебным словом в крайних случаях.

Видя, что я даже не шевельнулась, а стою и жду, Север раздражённо вздохнул, одарил меня взглядом, полным негодования и «любви» и поднялся с кресла.

Тут же упёрся ладонями в стол и тряхнул головой. Пот закапал на столешницу.