Доктора Звягина вызывали? Том 2

Я быстро подал нейрохирургу первый инструмент, со страшным названием — коловорот. Он использовался для высверливания нескольких отверстий в черепе, через которые затем проводился разрез.

— Теперь кусачки Дальгрена, — приказал Пронин, закончив с просверливанием.

Я быстро подал ему следующий инструмент. Этими кусачками отламываются все костные выпячивания, которые могут помешать дальнейшему распиливанию черепа.

Затем распаторы — инструменты для расширения отверстий. Костная ложечка Фолькмана для удаления всех костных отломков, чтобы они не повредили мозговые оболочки. И наконец…

— Теперь пилу Джигли, — произнес нейрохирург.

Я подал ему нужный инструмент. Он предназначался для распиливания кости между отверстиями.

— Готово, доступ обеспечен, — переводя дух, произнес Пронин-младший. Он снял отпиленный кусок черепа и поместил его на специальный поддон. После операции этот лоскут вернется на место.

Дальше — больше. Только бы Николай это всё выдержал. Я глянул на мониторы, контролирующие пульс, давление и другие жизненные показатели Николая. Всё было в пределах нормы.

Эта операция крайне важна для нас двоих. Это способ навсегда избавиться от Виктора. Я снова попытался мысленно найти спящего Николая, но это почти не удавалось. Связь сильно притуплена из-за операции.

— Скальпель, — снова произнес нейрохирург. Он рассек нужным инструментом внешнюю оболочку мозга.

Мы перешли к самой важной части операции. Необходимо было перерезать нервный пучок, который шел к очагу Виктора. Точнее, для Пронина он шел к очагу эпилепсии, но это неважно. Выглядят они идентично.

Это была сложная нейрохирургическая операция, выполняющаяся под сверхмощным микроскопом. И здесь от меня уже ничего не зависело, я просто стоял рядом. Стояла, так будет правильнее.

Как же это волнительно! Все манипуляции, проведенные на головном мозге Николая, потом перейдут и на меня. Хоть я и не нахожусь сейчас на операционном столе, можно сказать, что операцию делают и мне тоже.

Этот этап операции длился ещё около часа. Я боялся дышать, молча стоял рядом с Прониным, перерезающим нервные пучки. Наконец, он удовлетворенно кивнул.

— Сделано, — выдохнул нейрохирург. Я заметил, насколько сильно он вспотел от напряжения. Наверное, одно из самых сложных направлений в медицине — это нейрохирургия.

— Осталось наложить швы, — выдохнул я в ответ. Я и сам сильно вспотел от волнения, точнее вспотела Алёна. Но надо завершить. И я подал нейрохирургу рассасывающиеся нити для зашивания первого слоя.

Теперь операция проводилась в обратном порядке — сначала зашивалась мозговая оболочка, затем возвращался костный лоскут, затем зашивались мягкие ткани. Для каждого слоя был необходим свой шовный материал и свои швы.

Нейрохирург зашил твердую оболочку мозга, и я подал ему костный лоскут. Он возвращался на место и крепился с помощью специальной проволоки и пластин. Мой Николай теперь станет немного киборгом, так как пластина так и остается в черепной коробке.

Затем мягкие ткани и кожа, которые зашиваются кетгутом. Затем обработка швов, и наложение повязки.

— Всё, — выдохнул Пронин. — Операция прошла успешно.

Я бросил взгляд на часы, висевшие в операционной. Операция длилась больше трех часов. Теперь самое тяжелое позади.

— Что теперь с ним будет? — изображая наивность, поинтересовался я.

— Сутки полежит в палате интенсивной терапии, — с готовностью ответил Пронин-младший. — Затем ещё недельку в обычной палате. И можно будет на выписку, дальнейшие рекомендации можно выполнять и дома.

— Пока что он не сможет ходить? — уточнил я.

— Нет, сможет, — покачал головой нейрохирург. — Уже сегодня сможет, как отойдет от наркоза. И это нужно начинать делать как можно раньше.

— А какие рекомендации? — снова задал я вопрос.

— Вы очень любопытны для медсестры, — улыбнулся нейрохирург. — Ну, главным образом адекватное обезболивание. Сами понимаете, операция на мозге — боли могут быть сильными. Противоотечные для избегания отека головного мозга. Противосудорожные курсом коло месяца. И рекомендации по уходу за повязкой, это вы и без меня как медсестра должны знать.

— Шов должен быть в чистоте и сухости, — кивнул я. — Шов нельзя тереть и дергать. Избегать алкоголь и курени в послеоперационном периоде. Поддерживать сбалансированное питание. Это и правда знаю. Спасибо вам большое!

— Вам спасибо, — снова улыбнулся Пронин. — Вы здорово меня выручили сегодня. Обязательно поблагодарю потом Звягина, что нашел мне такую чудесную операционную медсестру для сегодняшней операции.

Нейрохирург с благодарностью кивнул мне и отправился отдыхать в свой кабинет. Представляю, как выматывают эти многочасовые сложнейшие операции.

Внезапно я испытал сильнейшую головную боль. Странно, мы ведь с Николаем ещё не соединялись.

Вспышка была настолько сильной, что я еле удержался на ногах. Хорошо, что никого в коридоре больше не было. И я понял, что у меня всё ещё активен очаг Виктора. И он усиленно пытается набраться сил для нового отделения. Надо спешить, нельзя допустить этого.