Доктрина шока

Когда стало известно об этих миллиардах, многие прославляли восстановление Ирака, вспоминая план Маршалла. Буш развивал эту параллель, заявив, что восстановление Ирака — это «величайшее финансовое предприятие подобного рода со времен плана Маршалла», а в одном из своих телевизионных обращений сказал: «Америке уже приходилось совершать такое же раньше. После Второй мировой войны мы подняли на ноги побежденные страны — Германию и Японию — и помогли им создать представительные правительства»16.

Однако пропажа миллиардов, выделенных на восстановление Ирака, совсем не похожа на ту историю, о которой упоминал Буш. В рамках плана Маршалла некоторые американские фирмы получали прибыль, посылая в Европу снаряжение и продукты питания, однако целью тогда была помощь разрушенным войной экономикам, становление самодостаточных рынков, создание рабочих мест и системы налогов, которая позволит финансировать социальные службы. Результатом всего этого стали экономики Германии и Японии, которые имеют явно смешанный характер.

Теперь же кабинет Буша осуществлял нечто прямо противоположное плану Маршалла, фактически во всех смыслах его зеркальное отражение. Этот план гарантировал подрыв и без того ослабленного промышленного сектора Ирака и массовую безработицу. После Второй мировой войны иностранным фирмам запретили инвестирование в Европе, чтобы не показалось, что они используют свое преимущество в неблагополучных странах, теперь же было сделано все возможное, чтобы привлечь сюда корпоративную Америку (хотя бросили кости корпорациям тех стран, которые вступили в так называемую Коалицию доброй воли). С самого начала проект реконструкции Ирака был воровством отпущенных на это средств, это воровство оправдывала непоколебимая расистская идея о превосходстве США и второсортности Ирака, тут были виноваты не просто «демоны» коррупции или неэффективности, проект был обречен с самого начала.

Ничего из этих денег не получили иракские предприятия, которые могли бы снова открыться и заложить основу для устойчивой экономики, создать рабочие места и финансировать программы социальной защиты. Иракцы не играли в этом плане вообще никакой роли. Вместо этого контракты федерального правительства США, в основном при посредстве USAID, поручали компаниям создать страну по готовым образцам, разработанным в Вирджинии и Техасе. Это был, как настойчиво повторяли оккупационные власти, «подарок от народа Соединенных Штатов народу Ирака», иракцам оставалось только развернуть упаковку17. Для его сборки не требовалась даже помощь дешевой иракской рабочей силы, поскольку важнейшие американские подрядчики, такие как Halliburton, Bechtel и инженерный монстр из Калифорнии Parsons, предпочитали привозить иностранных рабочих, которых можно было с большей надежностью контролировать. Тут снова иракцам досталась роль изумленных зрителей — сначала им показали чудеса американской военной техники, а теперь демонстрируют чудеса инженерного искусства и управления.

Как и в индустрии национальной безопасности, роль правительственных работников — хотя бы американских — была сведена к минимуму. Бремер имел всего полторы тысячи подчиненных для управления огромной страной с населением в 25 миллионов. Это представляет резкий контраст с компанией Halliburton, на которую в этом регионе работало 50 тысяч человек, многие из которых раньше были государственными служащими, но перешли в частный сектор из-за более высокой зарплаты18.

Слабое присутствие государства на фоне мощного участия корпораций отражало тот факт, что кабинет Буша использовал восстановление Ирака (он полностью контролировал ситуацию, в отличие от возможностей американской бюрократии у себя на родине) для воплощения замысла о пустом государстве, где все функции возложены на наемных исполнителей. В Ираке не нашлось ни одной государственной функции, которая показалась бы настолько важной, чтобы ее невозможно было передать подрядчику, особенно такому, который оказывал финансовую поддержку республиканской партии или организовывал добровольных участников предвыборных кампаний. Иностранцы, работавшие в Ираке, использовались на основе принципа Буша: если задачу может выполнить частная организация, она и должна ее выполнить.