Дольче вита с риском для жизни

Поездка в кабриолете только в кино выглядит красиво. На деле она, как правило, означает растрепанные волосы, слезящиеся глаза и тонну пыли на коже. Особенно если, как в моем случае, не догадаться замотать голову платком и спрятать глаза за стеклами огромных очков.

Конечно, можно было поднять у машины верх, но как это сделать, я у владельцев транспортного средства поинтересоваться не догадалась, опрометчиво посчитав подобную информацию лишней. Разбираться же на ходу с многочисленными кнопками, щедро рассыпанными по панели немецкими конструкторами, и думать было нечего. Как и об остановке — сначала этому не способствовали узкие миланские улочки, потом широкие загородные трассы, со всех сторон защищенные отбойниками. Поэтому к тому времени, когда я съехала с оживленной магистрали и отыскала место, разрешенное для стоянки, ситуация достигла стадии «будем донашивать» — о спасении репутации можно было забыть.

Так что мне не оставалось ничего иного, как сделать вид, будто бардак на голове и легкий налет автомобильной копоти на лице — часть образа, по опыту знаю, убедить людей можно и не в такой чуши. Главное — уверенность.

Тем временем управляемое мною черное авто, прошуршав шинами по идеально ровному дорожному полотну, ткнулось носом в ажурные ворота, в прорезях кованых узоров которых виднелся дивной красоты, украшенный старинными статуями и фонтанами парк. Тихонько присвистнув от восхищения, я утопила ладонью кнопку на руле, нарушая спящую тишину престижного итальянского квартала. Никакой реакции, впрочем, не последовало, из-за чего мне пришлось покинуть машину и связаться с обитателями виллы через домофон.

— Кто? — отозвался его динамик женским голосом.

— Я. — В чем в чем, а в логике мне не откажешь.

— Заходи. — Домофон икнул и отключился, и некто невидимый запустил в действие механизм, автоматически раздвинувший ажурные полотна ворот. Шустрой мышкой вернувшись в машину, я повернула ключ в замке зажигания, опустила «ручник», включила первую передачу и утопила ногой педаль газа. Шикарный кабриолет радостно заурчал мотором и плавно заскользил к видневшемуся в глубине сада роскошному особняку, взирающему на мир сверкающими на солнце окнами.

Глава 3 Трудности перевода с русского на… русский

— Да уж! Красиво жить не запретишь!

— Что говоришь? — переспросил Антонов-младший, почесывая голый живот. Парень, явно не стеснявшийся своего тела, щеголял по дому в одних шортах — таких миниатюрных, что при желании те вполне могли сойти за трусы.

Впрочем, антоновская открытость — явление оправданное: обладай я законодательной властью, честное слово, установила бы уголовную ответственность за сокрытие подобной красоты. Созерцание совершенной, словно отфотошопленной фигуры мальчишки доставляло эстетическое удовольствие, невольно вызывая повышенное слюноотделение. Неудивительно поэтому, что при виде парня я застыла, словно громом пораженная, не в силах скрыть восхищения. Жадно облизав неожиданно пересохшие губы, с огромным трудом отвела взгляд в сторону, делая вид, будто меня вдруг резко заинтересовал окружающий интерьер. Конечно, все это не укрылось от внимания обладателя идеального тела. Парень самодовольно усмехнулся и одарил меня ответным оценивающим взглядом, но никак своей оценки не выказал. Так что мне оставалось только гадать, был ли он удовлетворен увиденным или наоборот. Не скажу, что это совсем не царапнуло мое самолюбие, но больно не сделало. В конце концов, я хорошо знаю себе цену, и никакому доморощенному Аполлону с накачанными протеином мускулами ее не снизить.

— Привет. — Сосредоточившись на мальчишке, я не сразу заметила его возлюбленную — недопустимый для профессионала промах. Взирающая на меня сверху девица обладала мягким обволакивающим голосом, идеальным для телефонной службы интимных услуг.

Все остальное было тоже под стать. Оценить это было нетрудно — учитывая, что девица, спускающаяся по лестнице с достоинством английской королевы, была полуобнажена.

— Слушайте. — Не будучи поклонницей нудистских вечеринок, я решила напомнить ребятам о необходимости прикрывать срамные места на людях. — Давайте сразу договоримся — нижнее белье вы прячете под одеждой. Какой-никакой.

— А что так? — Грация уселась на высокий барный стул, закинув одну бесконечно длинную ногу на другую.