Долг

Не ожидала, что так выйдет. Милое дополнение к тому, что меня подстрелил террорист.

— Если упаду, какой-нибудь красивый мужчина придет мне на помощь, — говорю я, поспешно заправляя волосы за уши.

— Надо вызвать тебе такси, — продолжает она, кладя руку на мою.

— Кристина, — предупреждаю ее, посылая фирменный взгляд старшей сестры, который совершенствовала на протяжении многих лет, — я в порядке. Если бы я хотела взять такси, я бы взяла такси. Путь не долгий, и, если я не научусь справляться сама, как я вообще буду передвигаться самостоятельно?

Она расстроенно морщит нос.

— Просто я беспокоюсь о тебе.

— Все со мной нормально, — раздраженно замечаю я. — Позволь пойти на встречу пешком. А обратно я вызову такси.

— Ладно, я тебя заберу, — быстро говорит она. — Буду на месте к восьми.

Я вздыхаю.

— Если ты настаиваешь. Но после встречи я собиралась пойти в бар с одной знакомой, он находится через улицу. Так что, тебе лучше приехать к девяти тридцати.

Она кивает, и я знаю, если прямо сейчас не похромаю прочь, она силой затолкает меня в такси. Кристина может быть моложе и немного ниже меня (а я никак не высокая), но у нее есть характер, дающий ей сверхчеловеческую силу.

Посылаю ей воздушный поцелуй, «со мной все хорошо, не волнуйся за меня» улыбку (которую в последнее время использую слишком часто) и начинаю хромать через траву к Принсес-стрит.

Несмотря на то, что я много падаю - мой физиотерапевт говорит, что это абсолютно нормально - причина не в костылях. Спишем это на многие годы занятия йогой, но мое тело гибкое и, по-видимому, хорошо адаптируется к этим неуклюжим приспособлениям. Однако время от времени мой разум забывает, что одна нога не функционирует, и, если мои костыли стоят не так, как следует, я падаю. Такое обучение довольно болезненное.

Я наслаждаюсь прогулкой, пока иду к церкви. Она расположена у подножья моря в великолепной области Стокбридж, примерно в десяти минутах ходьбы от садов. Пятнадцати, если вы быстро передвигаетесь на костылях.

Прохожу мимо каменных фасадов зданий на Серкус-Плейс, паба «Сент-Винсент», в который хочу заскочить позже, и иду к церкви святого Стефана.

Сама по себе церковь старая и мрачная, с высокой колокольней, выходящей на улицы. Внутри она была обновлена, длинный ряд скамеек ведет к большой открытой площади с лампами дневного света из прозрачного стекла над устрашающе выглядящим органом и гигантской люстрой. Я останавливаюсь в холле, чтобы посмотреть на все это и обрести покой - в воздухе витает запах гвоздики и свечного воска - прежде чем пойти вниз, чтобы противостоять своим демонам.

Я никогда не была очень религиозной. Каждое воскресенье мой папа таскал нас с Кристиной в церковь, но он был величайшим грешником из всех присутствующих, и, пока я росла, христианство ассоциировалось у меня с пустословием и лжецами. Мой отец был монстром внутри, а снаружи ярким образцом почитателя Бога.

Хотя теперь я обращаюсь к ней все чаше. Не к религии, а к вере. Трудно не делать так, когда вы посмотрели смерти в глаза. Только не уверена, благодарна ли я за то, что жива или зла от того факта, что моя жизнь навсегда изменилась.

Закончив молиться, я медленно поворачиваюсь - обычно, когда делаю это слишком быстро, как правило, отступаюсь - и вижу, как Анна молча смотрит на меня.

Анна тот человек, с которым я хотела пойти в паб после собрания. На самом деле, она единственная, с кем я разговариваю в группе. Несколько лет назад она выжила в ужасном пожаре, случившемся в доме. Пожаре, который забрал ее младшего сына. Но прошлое все еще не отпускает ее, хотя она, как сама выразилась, каждый день начинает жизнь заново.

— Не хотела тебя прерывать, — говорит Анна с легким шотландским акцентом.

Улыбаюсь ей.

— И не надо. Полагаю, я должна уже быть внизу.

Следую за ней вниз по лестнице в подвал, где проходят встречи, при этом осторожничая ещё больше. Лестница - мой враг, и в этой стране их полно.

Комната для встреч простая, но, благодаря камню, здесь достаточно прохладно. Иногда создается впечатление, что находишься в гробнице, но я слышала, как другие описывают ее как утробу. Полагаю, зависит от того, как на это посмотреть. Закрытые темные пространства могут заставить вас почувствовать удушье или успокаивать. Каждый день бывает по-разному.

Встречи просты. Памела, лидер группы, член церкви и выжившая в результате взрывов в лондонском метро в 2005 году. Она создала группу, чтобы другие, подобные ей, такие как я и Анна, могли преодолеть свои страхи и сблизиться с теми, кто пережил нечто похожее. Почти все проходят терапию или недавно прошли ее (кроме меня), но эта группа дает нечто большее. То, что не может дать даже самый понимающий психотерапевт.

Здесь девять человек, мужчин и женщин, в возрасте от двадцати двух до семидесяти пяти. Мы все здесь для одного и того же - чтобы поправиться. Дать волю чувствам. Чтобы нас поняли и воспринимали как человека. А не того, над кем стоит издеваться или жалеть, или, как в моем случае, почитать.