Долг

— Когда ты будешь готова рассказать мне все, что произошло, я выслушаю тебя в любое время, — говорит Рид. — Я знаю, что он проник в твою голову. Он заставил тебя страдать, а потом дал тебе что-то мощное. Он отомстил за твоего дядю Джима. Это не оправдывает его за то, что он сделал с тобой — за твои мучения. — Когда я не отвечаю, Рид вздыхает и говорит: — Сейчас нам нужно поговорить с Прэбэном. Ты готова?

Я киваю, и беру его за руку, спокойно следуя за ним к центральной погоде. Мы идем по узкому коридору к столовой, в которой стоит несколько столов из темного дерева. Рядом со столами лежат большие подушки, а большую часть столов закрывают карты, которые изучают Рид и Зефир. Зефир слушает Прэбэна, который рассказывает о холдингах в Хоутоне и Маркетте, принадлежавших Gancanagh. С Прэбэном несколько его помощников, но большинства ангелов нет. Присоединившись к ним за столом, я слушаю как Доминионы раскрыли несколько квартир, принадлежащих Gancanagh. Апартаменты находились на окраинах, так что ребята могли с легкостью сойти за студентов, учащихся в техникуме. Их квартиры мало к ему привели. Доминионам удалось обнаружить грузовое судно, на котором привозили женщин для питания Gancanagh. Услышав это, я чувствую, как у меня скручивает живот.

Их во что бы то не стало нужно остановить, говорю я себе, вспоминая всех женщин, которым они причинили вред. У меня перед глазами всплывает лицо Молли. Теперь она одна из них. Значит они убьют ее со всеми остальными?

— Могут ли Gancanagh спастись? — спрашиваю я, прерывая Прэбэна.

Прэбэна не раздражало мое вмешательство. Он наблюдал за мной, когда я вошла в комнату, и говорил со мной так, как будто не говорил с Зефиром и Ридом. Он останавливается и вопросительно выгибает бровь.

— Ты имеешь виду, могут ли они снова вернуться в прежнее состояние, в котором они были до того, как их изменили? — спрашивает Прэбэн. Когда я киваю, он отвечает: — Нет.

— Что если они изменили свое поведение? Это сделает их более предосудительными? — снова спрашиваю я, не на кого в частности не глядя.

— Извини, я не понимаю, — отвечает Прэбэн.

— Я просто подумала, что если Gancanagh решат не кормиться людьми, а кормиться кровью животных или донорской человеческой кровью — как из банка крови, или что-то типа того? — спрашиваю я. — Если она изменит свою природу, вы все еще будете охотится за ними?

— Да, — отвечает Прэбэн.

— Почему? — я закрываю глаза.

— Потому что они зло, — без колебаний отвечает Прэбэн.

Я мощу нос.

— Я помню и хорошее зло, Прэбэн. Я думаю, добрыми и злыми могут быть только дела, но существа имеют свой собственный путь и могут сами выбирать между добром и злом, — говорю я, чувствуя нарастающую враждебность.

— В них заложено зло, Серафим, — отвечает Прэбэн. — Зло по своей натуре. Они не используют ничего, чем не могут злоупотреблять. Они уничтожают все, к чему прикасаются.

— Воин, это для меня звучит как разделение на черное и белое, — отвечаю я. — Должно быть, было бы хорошо, если бы они были созданы при помощи правильной власти.

— Это, — начинает он, — очень приятно, разве ты не согласна? Ты Серафим, и у тебя есть душа. Я бы сказал, что твоя власть практически абсолютна.

— Если я так сильна, то зачем мне телохранители от Доминионов? — спрашиваю я.

— У твоего существования есть свои недостатки, — отвечает он, и у него хватает наглости улыбнуться. — Прямо сейчас ты находишься в очень невыгодном положении. Ты еще не обладаешь своей силой. Ничего не знаешь о Рае, кроме человеческих слухов. Ты не говоришь на нашем языке. Прямо сейчас перед тобой, я могу сказать все, что угодно, и ты не будешь знать, заказываю ли я ужин или планирую твою смерть. Когда ты говоришь о зле, я действительно не знаю, о чем ты говоришь. Не пойми меня неправильно, я знаю, что ты видела зло, убийство и насилие, но истинное зло как раз то, что живет в Преисподней? Я так не думаю, иначе бы ты не думала о Gancanagh. Ты бы лучше сконцентрировалась на том, как мы можем их искоренить.

— Ты только что назвал меня слабой и невежественной? — спокойно спрашиваю я Прэбэна.

— Нет, не слабой, и я никогда бы не назвал тебя невежественной. Я назвал тебя молодой полукровкой с чистым сердцем. Ты пришла к нам. Помнишь? Ты обратилась к нам за помощью, — говорит он.

— Ты что-то хотел, — отвечаю я, глядя на Рида.

— Да, но кое-что изменилось. Раньше, ты была не готова рассказать мне о Gancanagh, а теперь ты спрашиваешь, можно ли их спасти, — резюмирует он.

— Они захватили мою подругу — человеческую подругу. Они изменили ее. Я хочу узнать, как я могу спасти ее, — говорю я, обуздав свою враждебность, чтобы узнать, как я могу помочь Молли.

— Если твоя подруга отдала им душу, мы не сможем ее спасти, — отвечает он, даже не спрашивая, что с ней случилось.

— Нет, она не отдаст им свою душу, они забрали ее. Она была одурманена их прикосновением, и не могла принять справедливое решение — говорю я.