Долг чести

После этого обсуждение продолжилось. И журнал «Роул-кол»[10], который освещал события, происходящие на Капитолийском холме, высказал сомнения, осмелится ли хотя бы один законодатель проголосовать против законопроекта.

— Ты знаешь, — обратился Рой Ньютон к своему главному клиенту, — тебе придётся признать поражение. Понимаешь, сейчас никто не в силах изменить ход событий. Если хочешь, можешь назвать происшедшее неудачным стечением обстоятельств, но иногда приходится мириться с неприятностями.

Японца удивил тон американца. Ньютон говорил едва ли не с пренебрежением. Он даже не испытывал вины за то, что не в силах изменить создавшуюся ситуацию, а ведь ему регулярно платили с тех самых пор, как он был впервые принят на службу «Япония, инкорпорейтед» и дал обещание улаживать возникающие конфликты. Не подобало подчинённому так разговаривать со своим благодетелем, однако трудно понять, этих американцев. Им платишь деньги за то, чтобы они выполняли работу, а они…

— Однако сейчас происходит и кое-что ещё, и если у тебя хватит терпения заглянуть подальше в будущее… — Японцу уже давали советы просто заглянуть в будущее, и Ньютон был благодарен своему клиенту за то, что тот проявил достаточное знание английского языка, чтобы оценить разницу между попыткой заглянуть в будущее и попыткой заглянуть туда же, но подальше, — …можно будет рассмотреть другие возможности, — закончил Ньютон.

— И в чём же могут заключаться эти возможности? — ядовито спросил Биничи Мураками. Он был настолько расстроен происходящим, что не сумел скрыть своё раздражение. Всё шло не так, как следовало. Он приехал в Вашингтон, надеясь лично выступить против одобрения этого гибельного законопроекта, а вместо этого его осаждали репортёры, они задавали вопросы, из которых ясно вытекала вся бесполезность таких попыток. Именно поэтому Мураками на несколько недель покинул Японию и оставался в Америке, несмотря на настоятельные просьбы своего друга Козо Мапуды возвратиться.

— Правительства сменяются, — произнёс Ньютон и несколько минут объяснял, что стоит за его словами.

— Из-за такой тривиальной причины?

— Подобного стоит ждать и в вашей стране. Если ты думаешь иначе, то просто обманываешь себя. — Ньютон не понимал, как можно недооценивать столь очевидную истину. Разве люди, которые занимаются маркетингом, не информируют руководство компаний о том, сколько автомобилей в Америке покупают женщины, не говоря уж о спросе на дамские электробритвы. Чёрт возьми, да ведь один из филиалов корпорации самого Мураками занимается их производством! Таким образом, проблемы маркетинга в Америке в значительной мере направлены на привлечение покупательниц, в то же время, по мнению японцев, аналогичная ситуация никогда не возникнет у них в стране. Это, подумал Ньютон, для японцев своего рода мёртвая зона.

— Неужели это действительно может подорвать позиции Дарлинга? — спросил Мураками. Ведь благодаря принятию закона о реформе торговли президент приобретал значительный политический капитал.

— Да, безусловно, если разумно приняться за дело. Сейчас он препятствует расследованию серьёзного уголовного преступления, не так ли?

— Нет, судя по твоим словам, он всего лишь попросил отложить… — Это верно, но он сделал это из политических соображений, Биничи. — Ньютон редко обращался к своему клиенту по имени. Японец не любил такой фамильярности. Высокомерный сукин сын, подумал Ньютон. Впрочем, разве он не щедро платит за оказанные ему услуги? — Понимаешь, Биничи, у нас не принято мешать уголовному расследованию, особенно по политическим причинам. И тем более в случаях, когда речь идёт об оскорблении женщины. Таково уж своеобразие американской политической системы, — терпеливо объяснил он.

— Но разве мы можем вмешиваться во внутреннюю жизнь вашей страны? — Вопрос был скороспелым и объяснялся тем, что японцу ещё никогда не приходилось задумываться о действиях на таком уровне.

— А за что вы тогда платите мне?

Мураками откинулся на спинку кресла и закурил сигарету. Только ему разрешалось курить здесь.

— Как ты собираешься взяться за это?

— Дай мне несколько дней на то, чтобы разработать план, ладно? А тем временем следующим же рейсом отправляйся домой. Здесь ты приносишь нашему делу один вред, понимаешь? — Ньютон сделал паузу. — Ты должен также понять, что это самый сложный проект, который мне когда-либо приходилось осуществлять для вас. И самый опасный, — добавил лоббист.

Продажный шакал! — пронеслась яростная мысль в голове японца, но он скрыл её за бесстрастным выражением лица, спокойного и равнодушного. Ну и что? По крайней мере этот американец умеет добиваться успеха.

— Один из моих коллег находится в Нью-Йорке. Я повидаюсь с ним и вылечу домой оттуда.

— Отлично. Только постарайся не слишком показываться на людях, ладно?