Долг чести

— Позиция? — Джоунз поднял голову и посмотрел на планшет.

— Примерно вот здесь, почти рядом с аварийным буем. Видите ли, сэр, — терпеливо объяснил техник, передвигая чёрный пластмассовый треугольник, отмечающий на карте, прикреплённой к стене, место предполагаемой гибели подводной лодки, — нам известны её координаты, и когда начнутся спасательные работы…

— Спасательных работ не будет, — прервал его Джоунз, посмотрел по сторонам и попросил сигарету у проходящего мимо техника. Вот, наконец-то я заставил себя произнести это вслух, подумал он.

— Здесь нельзя курить, — сказал один из старшин. — Нам приказано выходить из помещения…

— Дайте спички и продолжим работу, — приказал Джоунз. Он перевернул страницу, проверяя кривую частоты в шестьдесят герц. — Здесь нет ничего… и здесь тоже. Дизельные подводные лодки плавают под водой почти бесшумно… но, если они не шумят, значит, не поднимаются на шноркельную глубину, а в этом случае не смогут проплыть далеко… «Эшвилл» сделал ускорение вот в эту сторону, и здесь, видно, японская подлодка появилась снова… — Новая страница.

— Почему не будет спасательных работ, сэр? — Потребовалось целых тридцать секунд, чтобы техник осмелился задать этот вопрос.

— Какова глубина в месте обнаружения аварийного буя?

— Я понимаю, но спасательные камеры… я сам видел, на лодке их три.

Джоунз даже не поднял головы, делая первую за несколько лет затяжку. — Да, мы называли их на «Далласе» «мамиными камерами». «Видишь ли, мама, даже если что-нибудь случится, мы всегда сможем спастись». Дело в том, чиф, что из подводных лодок не спасаются. На практике это невозможно. Лодка погибла, и вместе с ней весь экипаж, Остаётся лишь выяснить, что с ней случилось.

— Но ведь мы уже слышали треск раздавленного корпуса.

— Да, я знаю. Мне также известно, что два наших авианосца неожиданно вышли сегодня из строя. — Эти звуки тоже были зарегистрированы гидрофонами линии раннего обнаружения и виднелись на распечатке.

— Что вы хотите этим сказать, сэр?

— Ничего. — Новая страница. В её нижней части виднелась большая жирная точка, отмечающая гибель «Эшвилла». — А здесь что такое, черт побери?

— Мы считаем, что это случайное дублирование, сэр. Пеленг и шумы почти такие же, как и при гибели «Эшвилла», вот мы и решили, что компьютер…

— Но ведь время резко отличается, чёрт возьми, на целых четыре минуты. — Джоунз перелистнул три страницы обратно. — Смотрите, это что-то совсем иное.

— «Шарлотт»?

По спине Джоунза внезапно прокатились капли холодного пота. У него кружилась голова от сигаретного дыма, и он вспомнил, почему бросил курить. Точно такой же характерный сигнал на бумаге — дизельная субмарина, идущая на шноркельной глубине, и затем ускорение подводной лодки типа 688. Звуки оказались совсем рядом и были идентичны шумам «Эшвилла» и японской подводной лодки. Совпадение пеленга, зарегистрированное донными гидрофонами, чуть ли не заставляло думать…

— Немедленно свяжитесь с адмиралом Манкузо и узнайте, установлена ли связь с «Шарлотт».

— Но, сэр…

— Выполняйте, старшина!

Доктор Рон Джоунз встал и огляделся. Все как раньше — почти все. Те же самые люди, они занимаются прежней работой, исполняют её с такой же уверенностью… но что-то изменилось. Что? На стене висела огромная карта Тихого океана. Когда-то на ней повсюду виднелись красные силуэты субмарин, обозначающих тип советских подводных лодок — ракетоносцев, ударных субмарин, часто рядом находились чёрные силуэты, означающие, что гидрофоны Тихоокеанской линии раннего обнаружения следили за подводными кораблями «противника» и наводили на них ударные лодки американского флота и противолодочные самолёты Р-ЗС «Орион», время от времени русских тревожили, давая понять, кому принадлежат глубины мирового океана. Сейчас на карте красовались силуэты китов, причём некоторые из них имели имена, как у русских подводных лодок, это были такие имена, как Моби и Мейбл, обозначающие знакомую китовую семью. Теперь врага в океане больше не было, и вместе с ним исчезло чувство опасности и постоянного напряжения. Больше никто не думает так, как когда-то думал он, направляясь со своим «Далласом» «на север» для преследования людей, которых им, возможно, когда-нибудь придётся убивать. Джоунз никогда не предполагал, что такое действительно случится, однако вероятность всё-таки существовала, и он не позволял себе ни на минуту забыть об этом. А вот теперь кое-кто забыл. Он понимал это, прислушиваясь к телефонному разговору старшины с командующим подводными силами Тихоокеанского флота.

Джоунз пересёк помещение и взял трубку из рук старшины.

— Барт, это Рон. Вам удалось установить связь с «Шарлотт»?

— Всё время вызываем их.

— Я не думаю, что вам это удастся, шкипер, — голос Джоунза звучал, как звон погребального колокола.

— Что ты хочешь этим сказать? — В вопросе прозвучала тревога. Адмирал и его бывший подчинённый давно научились понимать друг друга с полуслова.

— Барт, спуститесь к нам. Я совсем не шучу, капитан.