ДОЛГ И ОТВАГА

Из многих приключений дипкурьера я для своих воспоминаний выбрал лишь некоторые, и об этих необычных для теперешнего времени поездках я и хочу рассказать.

ЧЕРЕЗ ГОРНЫЕ ПЕРЕВАЛЫ

Не так давно я прочитал в газете «Известия» корреспонденцию под заголовком «Магистраль дружбы». В ней говорилось о том, что афганские строители и советские специалисты проложили автомобильную дорогу через перевалы Гиндукуша, превратив глухие караванные тропы в современную трассу. В статье сообщалось, что в районе перевала Саланг, на высоте 3500 метров, пройдет транспортный туннель. И мне вспомнилось…

Весной 1920 года я получил задание отправиться в Кабул с дипломатической почтой. Связь со столицей Афганистана была тогда чрезвычайно трудной. Не существовало не только железных, но и простых шоссейных дорог (не говоря уже о воздушном сообщении). В этих условиях предстояло преодолеть, следуя караванными тропами, высокогорные перевалы Гиндукуша, которые, кстати говоря, были доступны для вьючного и колесного движения всего лишь месяца три в году.

Поэтому, прежде чем отправиться в дорогу, долго обсуждали маршрут. В конце концов выбрали путь через Кушку — Герат протяженностью свыше тысячи километров. Лошадей должны были дать наши пограничники в Кушке — последнем советском пункте на границе с Афганистаном.

По указанию местных властей нам, то есть мне и трем помощникам, сопровождавшим меня до Кабула, выделили старенький пассажирский железнодорожный вагон бывшего 3-го класса. До Кушки ехали медленно, со многими остановками; вагон скрипел, кряхтел и чуть не разваливался на ходу. Поезда ходили редко, тысячи людей скапливались на станциях.

В Кушке явился к коменданту крепости, объяснил наше задание. Комендант был, видимо, из старых офицеров, пожилой, очень внимательный. Хорошо знал Среднюю Азию, и я, не знакомый с местными условиями, получил от него много добрых и полезных советов. С его помощью подобрали лошадей. У него же узнали, что в районе время от времени появлялись шайки вооруженных верховых — не то басмачей, не то еще каких-то бандитов, и поэтому в целях безопасности нам выделили еще двух красноармейцев.

До границы добрались без приключений и, подъехав к первому афганскому пограничному посту, распрощались с сопровождавшими красноармейцами, передали с ними приветы и письма к родным, так как знали — такая возможность представится вновь очень не скоро.

Закончив все эти дела, двинулись в глубь Афганистана. Первая остановка была у крепости Челдухтаран. Встретили нас здесь очень дружелюбно. Видимо, сюда уже дошли вести об установлении добрых отношений между нашими странами, о том, что Советская Россия первой признала Афганистан и протянула ему руку добрососедства и дружбы.

Купили несколько крепких верховых лошадей и мулов, почту погрузили на мулов и караваном выехали в Герат. Отсюда начиналась длинная и опасная дорога.

Солнце палило немилосердно. Узкая тропка, петляющая по краю гор над пропастями, грохот падающих камней, редкая, скудная растительность… Лошади, привычные к горным дорогам, деловито шагали по тропке. Сзади, опустив головы, тянулись мулы, нагруженные нашими вещами, дипломатической почтой, мешками с газетами, продовольствием. Впереди ехал проводник. На всякий случай не выпускали из рук винтовок.

Только через много часов, предельно усталые, добрались мы до первого караван-сарая. Короткий отдых, и снова — горы, солнце, камни…

Готовясь к пути через горные перевалы, в одном из караван-сараев приобрели, по совету афганцев, огромные меховые шубы, которые потом не только спасали от холода, но и служили хорошей постелью, защищали от скорпионов и других насекомых.

Путешествие было неспокойным. Как-то, спускаясь с небольшого перевала к горной реке, мы заметили группу вооруженных верховых, которые при нашем приближении рассыпались в цепь и начали нас окружать.

— Бандиты…— шепнул один из сопровождавших нас военных.

Верховых было человек десять — двенадцать. Наши аскеры взяли винтовки наизготовку. Я распорядился прикрыть мулов и верховых лошадей с почтой. Поставили их в середину, а сами с винтовками наизготовку решили опередить нападавших. Аскеры с гиком, стреляя на ходу, рысью бросились на основную группу, а мы открыли стрельбу по тем, которые обходили нас сзади. Увидев, что перед ними не караван торговцев, а вооруженный отряд, банда начала отходить и скрылась в горах. Много в ту пору по дорогам Афганистана бродило вооруженных шаек. Были это и обычный уголовный сброд, и английские наемники, и остатки басмаческих отрядов.

День за днем продвигался наш караван по афганской земле. Во всех селениях жители, узнав, что мы из Советской России, встречали нас с большим радушием, как друзей. Отдыхали ночами, когда было прохладно. Закутываясь с головой в шубу, спали сном смертельно уставших людей. Дипломатическую почту на ночлеге клали в середину, а сами располагались кругом. Если была возможность, разжигали костер. Один всегда бодрствовал в карауле.