Долг (ЛП)

Я присаживаюсь на край кровати и сильнее прижимаю подушку к груди.

— Ребята, подождите внизу, — приказывает Бреннус.

Когда они выходят, он садится на кровать рядом со мной, притягивая мою голову себе на грудь. Я очень долго плакала, а Бреннус все это время гладил мои волосы. Он не говорит ничего, чего я могла бы ожидать от человека. Он не обещает мне, что все будет хорошо, или, что скоро все наладится — во всяком случае, не на словах. Но, даже если он ничего из этого не говорит, я разделяю с ним свою боль, позволяя ему видеть меня уязвимой, и он это принимает, о чего я чувствую себя немного лучше.

Когда я перестаю плакать, он вытирает мои слезы, и говорит:

— Это твоя комната. Ты можешь приходить сюда, когда пожелаешь, но, когда ты спишь, я хочу, чтобы ты была в моей комнате. Там, я и парни можем лучше тебя защитить. Это облегчит работу охране, и я, работая в офисе, смогу находится рядом с тобой. Ты понимаешь, что я говорю? — спрашивает меня он.

— Да, Ты сказал мне, чтобы я спала в твоей постели, — угрюмо говорю я, глядя на его красивое лицо, в то время как он улыбается мне.

— Совершенно верно, — соглашается он. — Ты, должно быть, голодна. Пойдем, покормим тебя.

Глава 14 Ангел и родственная душа

Я беру еще один шот, и указываю на пустой стакан стоящий на баре.

— Еще, — говорю я, видя, как скептически смотрит на меня бармен.

— Почему бы тебе не прекратить, милый? Похоже ты славный парень. И у тебя такое чистое лицо. Я не хочу наблюдать за тем, как с тобой случиться что-то плохое, — говорит она с жалостливым взглядом.

— Тогда не смотри, — бормочу я, наблюдая за тем, как она наливает мне еще один шот Джони Вокер Рэд*

Ставлю стакан обратно настойку, я краем глаза замечаю движение. Смотрю на табурет рядом со мной, на него, словно материализуясь из воздуха, садиться Рид. Я напрягаюсь, но ничего не говорю. В любом случае, о чем говорить? Она ушла, по крайней мере сейчас, мы позволили ему забрать ее.

Я позволил ему забрать ее.

— Рассел, сейчас полдень, — не глядя на меня, говорит Рид.

— Спасибо Биг-Бэн, почему бы тебе не вернуться в парламент, к которому ты принадлежишь. Беги — это значит быть хорошим мальчиком, — отвечаю я, потягивая ранее заказанное пиво.

— Вау, у тебя тоже чистое лицо (прим. пер. видимо это какой-то жаргон барменов) — барменша прихорашивается и роняет перед Ридом салфетку. — У тебя уже есть удостоверение (прим. пер. о совершеннолетии), Мистер GQ? — спрашивает она.

— Мэм, он старше чем грязь, — честно говорю я, но она игнорирует меня.

— Мне ничего не нужно, спасибо, — вежливо говорит Рид. — Я пришел забрать моего друга, — указывая на меня, говорит он.

— Ааа, это хорошо, — улыбаясь ему, говорит она. — Кто-то разбил ему сердце? — спрашивает она Рида, так, словно меня здесь вообще нет.

— Что-то вроде этого, — бормочет он, а я фыркаю.

— Он украл мою девушку, — говорю барменши я, а она смотрит на нас обоих и делает шаг назад, не уверенная, что хочет быть сильно вовлечена в этот разговор.

— Ты думаешь, что-то случилось? — тихо спрашивает он меня, наблюдая за барменшей, которая подошла к другой паре, которая сидела на другом конце.

— Да, — угрюмо отвечаю я, делая очередной глоток пива.

— Рассел, я не думаю, что что-то случилось, говорит он.

— О, нет? Тогда, как ты думаешь, что произошло? — спрашиваю я, в действительности, не заботясь о том, что он думает.

— Я думаю, что ты вырвал ее сердце, вместе с душой, — низким тоном говорит он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня. — Это единственное, что имеет для меня значение.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю его я.

— Мне было бы интересно узнать, что было в вашей прошлой жизни… та, которая была перед этой. Ты рано ушел из той жизни? Умер молодым? — спрашивает он. — Ты оставил ее?

— Я не уверен. Почему? — сузив глаза спрашиваю я.

— Потому что она все равно тебя не отпускает. Она любит тебя даже тогда, когда ее ангельская часть говорит ей не делать этого — и я продолжаю удивляться, почему так. Это похоже на то, что ее ангельская сторона знает что-то, чего человеческая половина признавать не хочет. Единственное, что мне приходит в голову, это то, что ты каким-то образом предал ее. Ты никогда не намеревался остаться здесь — в этой жизни. Она тянет тебя назад. Она изменила твою судьбу — ты остался с ней.

— Нет никакого способа того, чтобы я ее предал, — издеваюсь я над его рассуждениями. — Если бы я не хотел остаться, меня бы здесь не было. У меня был выбор — попросил оставить меня здесь. Я помню, как просил об этом, когда умирал. Мне пришлось остаться, чтобы помочь ей.

Он снова смотрит вперед, подняв мой бокал и изучая его.