Долг, окрашенный любовью

Саймон усмехнулся, не обращая внимания на то, что рука Габриэля все сильнее давит ему на горло. Все это ради того, чтобы Катриона обрела то, о чем желает. Такая женщина, как она, заслуживала самого лучшего. И если Катриона любит Габриэля, значит, ему придется с этим смириться.

— Катриона прекрасная женщина, — прохрипел Саймон, хмурясь, — И когда она бросит тебя, я буду рядом с ней. Я даже приму ее ребенка, как своего собственного. Как ты на это смотришь? — даже в таком состоянии, он смог вложить в свои слова насмешку. Это непременно разозлит Габриэля.

Так и случилось.

Габриэль отшатнулся от него. Он хмуро оглядел Саймона, словно бы впервые видел. А может, впервые услышал. Все дикое, что когда-либо было в нем вышло наружу, и он больше не собирался себя сдерживать.

— Что ты сказал? — рявкнул Габриэль, — Как ты посмел даже подумать об этом? Как ты посмел пожелать то, что принадлежит мне? Катриона и ребенок, мои.

Тяжело дыша, Саймон прижал руку к горлу, пытаясь вздохнуть.

— Ты же не думал, что я смогу оставить девушку в беде? — спросил он, — Особенно такую, как Катриона? Если ты не видишь, насколько она прекрасна, я способен разглядеть это за тебя.

Выпрямившись, Саймон попытался обойти Габриэля, но тот не позволил. Одним ударом кулака, он отправил Саймона на землю, а сам навис над ним. Эмилия тут же отпрянула в сторону, чтобы не попасться под руку разъяренным мужчинам. Пусть она и любила боль, но только в спальне. Отойдя еще на шаг, она спряталась за скамейку, готовясь наблюдать за всем происходящим.

Не обращая внимания на Эмилию и вообще на все, что происходило вокруг, Габриэль схватил Саймона за отвороты сюртука и приподнял. Сейчас, им двигала только лишь злость и гнев. Ни о чем другом думать он просто не мог. В голове раз за разом крутилась мысль, что Саймон мог забрать Катриону у него. Этого он не допустит. Никогда.

— Катриона моя. Моя и только моя. А тем, что принадлежит мне, я не делюсь, — выдавил Габриэль, встряхивая Саймона что было сил.

Саймон взбесился. Теперь и его терпение оказалось на исходе. Он не был слабаком и не собирался уступать Габриэлю в силе. Тем более сейчас.

— Катриона не вещь, — злобно сказал он. Сжав руку в кулак, он впечатал его в лицо Габриэля, заставляя того пошатнуться. Воспользовавшись этим шансом, он вскочил на ноги и отскочил в сторону, уворачиваясь от очередного удара, который уже приготовился нанести Габриэль. — Сегодня ты причинил ей такую сильную боль, что могу предположить, она с радостью примет мою помощь.

Габриэль, взревев, бросился к нему. В этот раз он оказался быстрее Саймона, и только поэтому нанес свой удар, который отправил мужчину к скамейке. Эмилия едва успела отскочить, когда скамье, не выдержав вес Саймона перевернулась.

Саймон застонал и попытался встать на ноги. Спина нещадно ныла, но мужчина ни о чем не жалел. Сплюнув кровь на землю, он посмотрел на Габриэля, понимая, что пришла пора со всем этим заканчивать.

— Если Катриона тебе не нужна, откажись от нее, — сказал он, — Откажись и она станет моей. Даже несмотря на ее любовь к тебе.

Габриэль смотрел на него, не мигая. Тяжело дыша, он сжал кулаки и ответил:

— Она принадлежит мне. Хочет того или нет. Для этого ей даже не надо меня любить.

Саймон нахмурился, а потом покачал головой. Смахнув кровь с лица, он усмехнулся.

— Тебе придется стать чуточку умнее, чтобы заслужить ее прощение. Ее любовь и так в твоих руках.

Габриэль отвернулся. Злость начала понемногу сходить на нет. Оставив вместо себя пустоту и обреченность. Его взгляд метнулся в сторону дома и в груди тут же неприятно заныло.

— Ей это только кажется. Придет то время, когда ей придется пожалеть об этом. И очень сильно. Таких, как я, не любят, — пробормотал Габриэль.

Саймон вздохнул и подошел к Габриэлю. Дружески похлопав его по плечу, он сказал:

— Габриэль, мы с тобой друзья слишком давно. Я не сентиментальный человек и ты это знаешь. Но, я вижу чувства Катрионы и они настоящие. Она и правда любит тебя.

Габриэль мотнул головой, отказываясь принимать эту правду. Он отошел как можно дальше от Саймона, чтобы снова посмотреть на дом. К его удивлению на террасе уже собрались люди, привлеченные шумом с улицы. Но этого совсем не взволновало Габриэля.

— Я не смогу полюбить ее, проклятье, — с болью в голосе сказал он, поворачиваясь к Саймону, — Не смогу. Просто не посмею. Никогда. Ты не знаешь меня. Так же как и она. Вы все ошибаетесь.

— Почему тогда ты пришел сюда? — насмешливо спросил Саймон, тут же поморщившись от боли в ушибленном лице, — Я не Катриона, и не поверю в то, что ты это сделал ради леди Блэкни. Я знаю, что ты пришел сюда из-за жены. И только из-за нее. Не так ли?

Габриэль запрокинул голову, вдыхая холодный вечерний воздух.

— Да, я пришел сюда из-за Катрионы, — сказал он, — И, как оказалось не зря. Увидел много интересного.

Саймон рассмеялся.

— Пока между нами ничего нет. Она слишком сильно любит тебя. Так же, как и ты ее, по всей видимости.

— Я не люблю ее, — медленно процедил Габриэль, сжимая руки, — Не люблю.