Долг оплачен

Я вошла в широкие деревянные двери и оказалась в светлой парадной. Между мощных белых колонн располагался стол консьержа. Немолодой мужчина уже знал меня в лицо. Заметив меня, улыбнулся, я вежливо с ним поздоровалась.

Это историческое здание. Вся лепнина на четырёхметровом потолке восстановлена, на стенах барельефы. Наверх вела шикарная мраморная лестница с пузатыми балясинами. На ступеньках лежала красная ковровая дорожка, прижатая стальной проволокой. На небольшой площадке арочное окно, по обе стороны от которого висели два старинных канделябра. Две узкие лестницы вели выше к квартирам. Всего было три двери. Моя справа. Я позвонила в золотистый звонок. Шли долго открывать, там солидные апартаменты.

Дверь открыла седая строгая женщина в чёрном платье чуть ниже колен. Лицо светлое, немного подкрашены голубые глаза. Это бабушка моей ученицы. Не запомнила, как её зовут.

— Добрый вечер, я к Николь, — помялась я на пороге.

— Добрый вечер, проходите, — хрипло ответила женщина и впустила меня в длинный коридор. Я сняла кроссовки и вступила в туфли на каблуках. Самостоятельно повесила пальто на вешалку в шкаф-купе.

Женщина со мной не осталась, она ушла вглубь квартиры, где орала мать маленькой Николь.

— Да будь прокляты эти деньги! — надрывно кричала хозяйка квартиры. — Он обдерёт меня как липку!

— Илона, не пугай ребёнка! — строго говорила старуха. — И учительница музыки пришла.

— Пусть проваливает узкозадая! Ещё деньги тратить!!!

— Прекрати! Немедленно выпей таблетку!

На время воцарилась тишина. И в этой тишине мы с Николь крались навстречу друг другу. Девочка была одета в длинное белое платье с рукавом. Светлые волосики заплетены в две жидкие косички. Она хорошенькая, как куколка с большими голубыми глазами и маленьким ротиком. Пальчик приложила к губам и поманила меня за собой.

Мы прошли в огромную детскую комнату. За спиной опять раздались дикие вопли раздражённой Илоны.

Детская была полупустой. Маленькая сказочная кроватка под пологом располагалась в дальнем углу. Там же стол, парта и у круглого молочного ковра стеллаж с игрушками. Остальное пустое пространство было предназначено для танцев и катания на роликах. Пианино стояло рядом со входом.

Я закрыла за нами дверь. У пианино стояли две банкетки. Мы сели на них, но не начали играть. С коридора доносились крики.

— Мама разводится с папой, — по секрету сказала Николь. — Мы больше не будем встречаться, это последний урок.

— Тогда повторим всё, что проходили. Вдруг тебе найдут нового учителя, — сдержанно улыбнулась я.

— Не найдут, — тяжко вздохнула девочка. — Мы теперь нищие. Папа сделал геремический тест, я оказалась дочкой нашего водителя, а не его. Теперь мы с мамой и бабушкой уедем в их родной город.

— Тест генетический, — поправила я и погладила её по спинке. — Ты сильно расстроилась?

— Да, — тяжко вздохнула Николь. — Я папу люблю, а он не мой.

— Может, в том городе будет весело. Ты найдёшь себе новых друзей, — чем я ещё могла утешить ребёнка. — Ты запомнила название города?

— Да, — она светлыми невинными глазами посмотрела на меня.

— И как он называется?

— Мухосранск.

Мы с Николь повторили основы. Девочка вышла меня провожать со своей бабушкой, а мать где-то заглохла и голоса больше не подавала.

— Это было последние занятие, — бабулька держалась молодцом, прижала к себе любимую внучку. Отдала мне деньги. — Всего хорошего, Эмилия.

Она запомнила моё имя, а я нет.

— Николь очень талантлива, — опустив глаза, сказала я и застёгивала пуговицы на пальто. Деньги сунула в сумочку, даже не пересчитав. — Вы знайте об этом. Если будет возможность, не бросайте музыку.

Неловко как-то получилось.

— Всего хорошего, — сказала я и вышла из их квартиры.

Это не моя жизнь. Но, побывав в чужой квартире, ты становишься на время частью другой семьи. И начинаешь переживать и беспокоиться. Особенно за детей. Это Николь хочет играть на пианино. А есть ещё Марк в другой семье, который ненавидит музыку. И там свои проблемы.

Я вышла в поздний городской вечер. Дул ледяной ветер, и я накинула капюшон. Посмотрела свой телефон. Мне ещё нужно до квартиры на обмен доехать. Но, открыв сообщение Розы, я встала, как вкопанная. Там светилось вначале моё сообщение, которое я отправила после встречи с Котом.

Солнце: Он не понимает… Анжелика не понимает. Весь мир не понимает! Нельзя так! Я не могу так. Это же омерзительно. Я неправильно воспитана, в меня вбивали не те ценности.

И тут же отвечала Роза.

Роза: «Всё правильно, Солнце! Не ходи с ним на свидание и не встречайся больше. Такие неисправимы. Даже обанкротившись и обнищав, они остаются безумцами».

А глупая я уже пообещала, что приду на свидание, если пробьёт мой номер. Нельзя заигрывать с такими людьми, как Влад.

Солнце: «Одна ты меня понимаешь. Ты приедешь? Я успею квартиру обменять».