Долг Ордену

Молотя друг друга, они свалились с казённика орудийной батареи на пол, от чего керамит доспехов пошёл трещинами. Уриэль ударил локтем по горлу солдата Гвардии Ворона, но тот освободился от его хватки и выпустил из своих перчаток когти, шипящие от пробегающей по ним энергии. Уриэль выхватил пистолет и снова взял Ваанеса в прицел.

– Давай, Вентрис, – сказал Ваанес, поднимая кулаки в готовности нанести смертельный удар, – покончим с этим!

Брутус Киприан врезался в Ардарика Ваанеса, повалил его на землю и прижал с невероятной силой. Гвардеец Ворона бился в его захвате, но против такой силы эти попытки были тщетны. Ливий Гадриан подошёл к ним, направляя мелту на Ваанеса.

– Нет, – сказал Уриэль, вставая на ноги, – Шаану он нужен живым.

Гадриан кивнул, и Петрониус Неро помог Киприану поднять сопротивлявшегося бойца Гвардии Ворона на ноги. Когда Уриэль наконец смог выдохнуть, он поднял взгляд наверх, вспомнив о втором беглеце.

Железный Воин присел на краю орудия и склонил голову с удивлением рассматривая его. Уриэлю даже не нужно было видеть бесформенное лицо, чтобы понять, что это существо не только имеет с ним внешнее сходство, но и несёт его собственный генетический материал, заключённый в нечестивую плоть. Его двойник поднял оружие, но не стрелял.

– Ты – Вентрис? – произнёс он голосом, который был одновременно раздражающим и отвратительным, но ужасно знакомым.

– Я знаю тебя, – сказал Уриэль. – Я знаю, что они сделали с тобой.

– Ты ничего не знаешь, – прошипел Железный Воин и выстрелил Уриэлю в голову.

Зев пещеры позади открытых ворот был полностью завален обломками, которые ещё недавно были потолком. Миллионы тонн породы были намеренно обрушены залпом Имперской боевой крепости, заблокировав путь так основательно, будто его никогда здесь не было. Разбитые танки и тела, смешанные с обломками, были останками тех, кто проявил слишком большую инициативу, преследуя ультрамаринов, отступающих вглубь катакомб.

– Сколько времени потребуется, чтобы пройти через это? – спросил Грендель.

– Через это? – переспросил Хонсу. Земля задрожала от приближения пяти исполинских машин. – Мы пройдём не через это, а под этим.

Они ыползали из пропитанных маслом ангаров Чёрной Базилики подобно жирным остромордым личинкам. Каждая из пяти боевых машин с цилиндрическими корпусами по двадцать метров в диаметре спереди была усеяна множеством шнеков, лазерных резаков, мелта-резцов и конверсионно-лучевых буров.

– Подобные установки разрушили стены на Гидре Кордатус и тысячи крепостей до этого, – сказал Хонсу. – Для них расчистка пути сквозь скалы Калта не будет трудностью. Мы окажемся внутри уже через пару часов.

Грендель кивнул, и Железные Воины направили невообразимые, будто отлитые из железа, буровые установки прямо к огромному завалу. Гидравлические насосы подняли задние секции вверх с тяжёлым стоном смазанного металла, и буровые головы врезались в пол, разбрасывая искры и создавая нестерпимый грохот.

Когда первая буровая установка, громыхая, зарылась в землю, Хонсу повернулся к Свежерожденному, заметив отстранённость во взгляде своего гротескного чемпиона. Тот недавно вернулся с задания, но вот Ардарик Ваанес попал в плен к ультрамаринам. Хонсу ещё не определил, хорошо это или нет.

– Ты видел его? – спросил Хонсу, и ему не нужно было уточнять вопрос.

– Я видел Вентриса, – подтвердил Свежерожденный, глядя как сотни Рождённых Кровью отползали от наполненного пылью зева пещеры, который ещё недавно был полностью завален.

– И не убил его? – усмехнулся Грендель. – С возрастом ты порядком размяк.

– Не было возможности, – ответил тот, – Ваанес был на пути.

– Я никогда не думал, что им удастся сцапать его, – сказал Грендель, ткнув пальцем в сторону Свежерожденного, но обращаясь к Хонсу. – Я думал, что в первую очередь они захватят его. Или ты чего-то нам недоговариваешь?

Хонсу не ответил, а Свежерожденный повернулся к Гренделю. – Ты считаешь, что Ваанес позволил им себя пленить?

– Очень может быть, – согласился Грендель. – Вот только я не уверен насчёт того, чья это была идея.

– Что ты имеешь ввиду?

– Может быть Ваанес сдался, потому что всё ещё думает, что так можно спастись, – вслух рассуждал Грендель, и хитрый взгляд на его лице стал заметен сквозь шрамы. – Или же это Хонсу решил сдать Ваанеса, чтобы заиметь своего человека в стане врага?

Хонсу проигнорировал его домыслы и сказал: – Или, возможно, Ваанес мог надеяться на помилование. В конце концов, единственная вещь, которую мы знаем о Вентрисе наверняка, это то, что он до последнего верит в людей. Он думает, что грешники несмотря ни на что могут рассчитывать на спасение, и это делает его слабым.

– Если конечно он всё ещё жив, – заметил Грендель. – Свежерожденный выстрелил в упор из болтера.

– Он выжил, – сказал Свежерожденный, присев на землю поодаль и опустив голову. – Я чувствую это. И я хочу, чтобы он был жив.

– Тогда зачем стрелял? – спросил Грендель. – Это довольно странный поступок для того, кто говорит, что хотел бы встретиться со своим создателем.