Долг платежом красен

– Может, возьмешь два? – вкрадчиво спросил Хомяк.

– На кой? – отмахнулся дядька Захар. – Может, и этот не пригодится. Наручи тоже спишешь по остатку.

– Нет, – тут же взвился Хомяк. – Половина стоимости, не меньше.

– Глянь на него, – возмутился Захар, тыкая в меня пальцем. – Пацан сейчас вообще плюнет на эту затею и пойдет пропивать заначку в баре с непотребными девками, а вещи ты сдашь в Академию на лом.

– Ладно, – явно пересиливая себя, согласился Хомяк. – Уболтал, черт красноречивый.

Коршун чуть подумал, почесав затылок, и добавил:

– Еще нужен холодняк с «кромкой».

– А знаешь, есть у меня хорошая такая штука, – вдруг повеселел Хомяк.

Япона икебана! Что-то у меня появились нехорошие предчувствия. Точно так же он радовался, когда подсунул мне диадему. Нет, вещь шикарная и даже не знаю, как бы я выжил без нее. Но и помучиться пришлось, скрывая свою прелесть в шляпе от взглядов разных хамов.

Судя по прищуру Захара, он тоже заподозрил неладное.

То, как Хомяк колдует сначала с древним компьютером, а затем со сдвижными створками, я уже видел. Когда отгрохотало в первый раз, из похожих на соты ячеек за створками была извлечена коробка с наручами.

Увесистые штуки. Проблематично будет таскать их каждый день, а ведь придется.

Вторым на стол легло нечто, похожее на металлического спрута с четырьмя цепными щупальцами и диском вместо тела. Эту штуку таскать будет не только неудобно, но и тяжело.

Ну и последним номером программы под ехидную улыбку хранителя артефактов электрический свет увидел самый настоящий мясницкий тесак в каких-то неопрятных ножнах. Чтобы совсем добить зрителей, Хомяк тут же вытащил железку из ножен.

Именно такой штукой на базарах разрубают свиные туши. Темный металл прямоугольного, чуть изогнутого клинка с односторонней заточкой дополняла грубая деревянная рукоять, а из украшений – всего пара рун на металле. Даже ковка нарочито грубая. В общем, явно магическое оружие вызывало противоречивые ощущения, но я не спешил с выводами, помня свои первые впечатления от диадемы.

– Это что, работа чокнутого Яна? – спросил Захар, как и я, разглядывая тесак.

– Ага! – радостно оскалился Хомяк.

– Вот же больной на всю голову был мастер, хотя и талантливый. Творил неплохие вещи, но в такой форме подавал, что хоть стой, хоть плачь, – явно для меня сказал Коршун. – Ну, ты и сам теперь видишь.

– Поговаривают, что он до сих пор жив. В психушке держат, – вставил свои пять копеек хранитель артефактов.

– Может, и так, – равнодушно отмахнулся Захар. – Ты давай, посчитай все это, пока парень не испугался.

– Да не вопрос, – еще больше обрадовался Хомяк и защелкал кнопками раритетной клавиатуры. – Пятьдесят восемь тысяч.

Я понимаю, что вещи эксклюзивные, но все равно – грабеж! Того, что сейчас есть на счету, точно не хватит. Конечно, в ближайшее время придут деньги и за серебро, и за другие трофеи, но легче от этого не становится.

– Не тянешь? – вкрадчиво поинтересовался Хомяк, явно заметив изменения в моем настроении. – Тогда давай спишем с твоего баланса все, что там было раньше, а вместо этого запишем щит и тесак. За наручи придется рассчитаться сейчас и в полной мере.

Опять пощелкав кнопками, он выдал более приемлемую цифру в тридцать одну тысячу двести червонцев. Конечно, не хочется быть никому должным, но, с другой стороны, это и не долг вовсе. Артефакты просто будут значиться на балансе станции и их при желании можно даже вернуть. Хотя вряд ли это стоит того, чтобы ссориться с главным хранителем артефактов Города.

Как оказалось, у Хомяка было все готово для благородного дела обирания лопухов вроде меня. Имелся даже свой банкомат. Так что мне ничего не оставалось, как со вздохом достать из-под задней крышки карманных часов идентификационный жетон и уронить его в специальную прорезь терминала. Вернулся он точно таким же, но с привязанным к нему счетом произошли не самые приятные изменения. Впрочем, что-то мне подсказывало – деньги я потратил совершенно не зря, да еще и неплохо так сэкономил.

– Забирай это барахло, – тут же оживился Захар, – и иди к паучихам. Ко мне, пока не пройдете ритуал, не суйтесь. И не вздумай вливать энергию в щит и тесак. Сделаешь это потом, под моим контролем. В общем, вали отсюда.

Говорил он нарочито грубо, но меня это не задело, потому что и без оценки ментального фона было видно, что старик шутит, а вот с Хомяком он шутить не собирался:

– Ты, друг мой старинный, бутылочку-то зря спрятал. Думаешь, я уйду отсюда, пока не ополовиню ее. И закуску закажи соответственную.

Хомяк сердито засопел, но я понимал, что и это всего лишь бравада – они явно с обоюдным удовольствием посидят в компании друг друга.

Обратно меня вывели все те же охранники, передав на руки все тому же водителю электрокара.

Я вполне обоснованно ждал от Гены массу вопросов, но скучающий в удобном кресле броневика старый друг встретил меня неожиданным заявлением:

– Тут твоя врачиха звонила.

– Сразу два вопроса, – остановил я его жестом. – Почему моя? И почему она звонила тебе?