Долг платежом страшен

 Бывший старший лейтенант ОКЮНа Кембаев протянул бывшему старшине того же подразделений Салтанину плоскую бутылочку трехзвездочного коньяка. Отвернув пробку, старшина влил добрую половину ароматной жидкости в рот Кифану, при этом обильно полив одежду обездвиженного бизнесмена. Остаток в два глотка выпил сам и, бросив бутылку на сиденье, прикинулся спящим. Если машину неожиданно остановит милиция, все будет выглядеть вполне естественно. Двое друзей, изрядно принявшие «на грудь», тормознув тачку, возвращались домой.

 Салават Кембаев, заведя машину, медленно выехал со двора, развернулся на узком пятачке и влился в уличный поток. С грязно-серой «Волгой» наружного наблюдения ФСБ, задержавшейся из-за неразберихи после захвата Леонида Первакова, «БМВ» разминулась буквально на доли секунды. Спешившие на «точку» чекисты не обратили внимания на иномарку с затемненными стеклами, мигнувшую им своими габаритами. А преступники не придали значения поворотному маневру потрепанной «двадцатьчетверки».

 Только через полчаса наружное наблюдение установило факт нетипичное действий фигуранта. Оставив машину на стоянке, Кифан так и не появился у себя в квартире. Двое «топтунов», отбросив конспирацию, занялись поиском свидетелей исчезновения жильца дома. Только через три часа им попался молодой человек с трехдневной щетиной и красными от похмелья глазами, который, выходя за пивом, видел, как «толстопузого буржуя» грузили в темный «бумер» двое крепких парней. Высказывание, мол, «неизвестно еще, кто больше пьет, пролетарии или буржуи», чекисты оставили без комментариев, потому что сразу же поняли: фигурант похищен.

 Тем временем Антон Семенович Кифан пришел в себя и, превозмогая страшную головную боль, медленно открыл глаза. В тусклом свете маленькой лампочки без абажура он увидел серые плиты бетонных перекрытий, плотно уложенных друг к другу над его головой. Повернув голову, Кифан различил стену, выложенную серым силикатным кирпичом.

 Сомнений не оставалось: он находится в глухом подвале. Антон Семенович попробовал пошевелить руками, это ему удалось, руки оказались свободными. Держась левой рукой за голову, правой он оперся о жесткие доски настила, на котором лежал, и со стоном медленно поднялся.

 — Антоша, Антоша, — донеслось из дальнего угла подвала. Антон Семенович повернул голову на звук, пытаясь сфокусировать еще не совсем ясный взгляд.

 На фоне мрачной кирпичной кладки, свернувшись калачиком, сидела Маша, из-под грязного шифонового платья выглядывали острые коленки. Белокурые волосы женщины были спутанны, а по лицу текли мутные струи слез.

 — Маша, а где Денис? — наконец Антон Семенович полностью пришел в себя.

 Размазывая по лицу слезы, Маша вскочила на ноги и бросилась на грудь мужу, шепча:

 — Все хорошо, все будет хорошо, Антоша, нас привезли сюда с Денисом. Он не боится уже, все будет хорошо. — Мария осыпала поцелуями лицо, шею, грудь мужа. — Теперь, когда мы все вместе, все будет хорошо.

 — Да, успокойся, теперь все будет хорошо, — поглаживая спину жены, проговорил Антон Семенович. Мозг дельца мгновенно просчитал сложившуюся ситуацию. Тактика Донцова оправдалась: похитители не только вышли на него, но и привезли его к жене и сыну. Теперь дело техники, как говорил опер.

 — Согласись, Антоша, на их условия, — шептала Маша, целуя грудь мужа, поросшую длинными седыми волосами. — Согласись на их условия, и мы снова будем вместе.

 «Молния» на брюках едва слышно прожужжала, светловолосая голова опустилась к низу живота мужчины.

 Антон Семенович на мгновение представил себе ситуацию: когда в подвал ворвутся бойцы милицейского спецназа с автоматами в руках, в черных масках, а он тут... Каков пассаж. Но сделать он уже ничего не мог, его мужское естество взяло верх над холодным расчетом мозга.

 Оргазм был бурным, возможно, сказалась долгая разлука, а может, пикантность ситуации, когда не знаешь, умрешь ты через минуту или будешь жить. Движение головы Марии все убыстрялось, сцепив зубы, Антон Семенович по-щенячьи заскулил.

 Перевести дух супруги не успели — над головой заскрежетала стальная крышка люка. Полутемное помещение подвала сразу же наполнилось белым светом ламп дневного освещения. Через лючный проем опустилась легкая алюминиевая лестница, а зычный мужской голос предложил:

 — Поднимайтесь к нам, господа. Ваш сынок уже начал скучать по родителям.

 В огромной почти пустой комнате Кифана ожидала группа мужчин. Одного взгляда было достаточно, чтобы оценить противников: не молодые отморозки и не кавказские абреки. Суровые, скуластые лица выдавали людей решительных, неподвижные холодные глаза говорили, что они способны на убийство. Но в этих глазах читался интеллект, сочетавшийся с жизненным опытом и природной хитростью. Это были серьезные противники.

 В центре комнаты стояло большое кожаное кресло, в нем удобно расположился крупный мужчина с глубокими залысинами. На коленях у него сидел Денис и играл с куском металлической пулеметной ленты, из которой торчали патроны с блестящими остроконечными пулями.