Долг с глушителем

Все работы были завершены. Осталось только опробовать как работают датчики движения, но Сергей Тимофеевич дожидаться этого не стал. Он договорился с бароном и в двадцать минут восьмого выехал в театр к жене, на машине, полученной во временное пользование.

Васильев поставил её у служебного входа в театр. Позвонил Люсе и сказал, что ждет ее. Она, оказывается, уже освободилась, сидела около дверей, поэтому вышла сразу и отыскала его глазами.

О новой машине Люся пока ещё ничего не знала, а Сергей Тимофеевич не торопился в ввести её в курс дела.

Сначала он спросил жену про контрамарки. Она сразу достала их из сумочки и передала ему. Только после этого отставной майор распахнул перед женой пассажирскую дверцу автомобиля и пригласил её в салон.

– Твоя!? – спросила Люся с восхищением.

– Служебная. Выделена мне на время. Однако, это лучшее из всего того, что я мог пожелать себе.

– Тогда время тени, чтобы долго-долго на этой машине ездить.

– Не в моих это силах и возможностях. Послезавтра, наверное, придётся возвращать. Этот срок уже в моих интересах – или отдавать, или на кладбище с военным оркестром отправляться.

– Ну, тебе на кладбище ещё рано, – Люся всегда полностью безоговорочно верила в его силы, возможности и везучесть. – Поехали что ли.

Жена, как обычно, не задавала лишних вопросов. Она просто села на переднее пассажирское сиденье и пристегнулась ремнем безопасности.

Домой они ехали молча. Сергей Тимофеевич сунул в карман контрамарки и даже слегка расслабился. Он понимал, что Садовник уже строил планы на завтрашний день. Это автоматически означало, что сегодня ждать неприятностей не стоит. Ни ему самому, ни его жене в этот вечер опасаться ничего не следует. Незачем Садовнику что-то менять, перекраивать уже готовые собственные решения и, тем самым, создавать себе дополнительные трудности, искать потом новый путь, ведь он уже все просчитал и выверил.

Именно по этим соображениям Сергей Тимофеевич просто высадил супругу у подъезда. Она пошла домой, а он погнал машину в гараж, где раньше стояла старенькая «Волга» «ГАЗ-21».

В гаражном кооперативе всё освещение сводилось к трубам с электрической проводкой, на которых висели простенькие слабые лампочки. Поэтому контрольки, которую Васильев всегда оставлял на воротах, видно не было. Однако, ему все же удалось побороть свое равнодушное настроение, не полениться включить ближний свет фар и убедиться в том, что контролька стоит на своем месте, и никто гаражный бокс без него не посещал.

После этого Сергей Тимофеевич открыл гаражные ворота и тихонечко заехал в бокс. Такая осторожность была вызвана тем, что его теперешней внедорожник был существенно больше «Волги» по длине, ширине и высоте. Но он все же без особых проблем справился с этим, сумел ничего не зацепить, нигде не повредить лакокрасочное покрытие внедорожника. Это при том, что отставной майор заезжал в гараж, как привык, задним ходом, чтобы потом при выезде не тратить время на разворот.

В какой-то момент фактор времени может стать критическим, и тогда дорога будет каждая секунда.

Перед тем как закрыть гараж, Васильев положил под сиденье армейский бинокль, в театре он должен был ему сгодится. Тем более, что Сергей Тимофеевич знал – кого именно ему предстояло рассматривать.

Уже из гаража он позвонил Барону, поинтересовался обстановкой и проверкой освещения.

– Всё в порядке, – ответил тот. – Только вот один датчик движения пока не работает. Так они подключили свет постоянный. Завтра утром обещали датчик вместе с фонарем заменить. А камеры все исправны. Тут, кстати, к нам заглядывали менты из горотдела и следаки – интересовались происшествием на крыше. Я им просто сказал, что от нас крышу той пятиэтажки почти не видно, поэтому мы не можем знать что там произошло. Спрашивали про машины, которые стояли у дома, когда старшина Никадемчук сверху свалился. Кто-то в окно наверное смотрел и машины видел. Я разговаривать на эту тему не стал – мало ли в городе машин. Ни номеров, ни марок никто назвать ментам не смог. Какие к нам могут быть претензии. Сам Говорун к ментам даже выйти не захотел, в кабинете остался. Когда я через дверь крикнул ему кто пришёл – он приказал гнать их поганой метлой подальше. Менты меня выслушали и были таковы. Они лучше многих знают – кто такой Говорун. Связываться с ним не хотят. Про расстрел автоматчиков спрашивали. Я тогда отослал их в ФСБ, пусть там поинтересуются. Ещё любопытствовали – слышали ли мы выстрелы из охотничьего ружья. Я сказал, что умею по звуку только автоматные очереди различать. Припугнул их, так что они сразу убрались. В остальном у нас порядок. Ты утром во сколько прибудешь?

– Развезу контрамарки полковникам и приеду. Долго не задержусь. Наверное буду в половине десятого или даже раньше. Жди.

– Я что спрашиваю-то, – Барон опять надолго закашлялся, наконец успокоился и продолжил. – В девять новая смена заступает. Им ждать, когда ты их проинструктируешь? Ночную смену задержать до твоего приезда?