Долг с глушителем

– Пусть эта машина сегодня подъедет к драмтеатру. Встать лучше у служебного входа. Садовник по трекеру определит где она находится и попытается взорвать её. Когда у него ничего не получится – он решится на крайние меры. Тогда-то я его и буду брать. А пока давай взрыв устроим. Поражающих элементов там уже нет. В нижней части их и быть не может, она должна всего лишь активировать верхнюю, откуда гвозди и разлетятся. Выдели место, где взрывать будем.

– а что будет после взрыва?

– Только небольшая яма. В неё можно будет сосну посадить.

– А яблоню? – спросил Говорун.

– Тоже можно.

– У меня как раз одна яблоня с осени осталась. Барон – обеспечь.

– А рвать лучше там, где взрывной волной ничего не покорёжит, – проговорил Васильев.

– Любое место по эту сторону дома. За ним у меня сад с огородом. Взрывной волной молодые деревья поломает, а здесь пустота. Устрой фейерверк, а мы полюбуемся.

– Только отойди подальше. Со мной Барон останется. Нужна какая-то старая фуфайка и солярки литров пять.

– Сейчас принесу, – сказал Барон.

Он ушёл в сарай и вернулся уже через две минуты, держа в руках старый промасленный ватник и пластиковую десятилитровую канистру, до половины наполненную соляркой – то, что осталось от полной заправки дизельного генератора.

Глава 14

Сергей Тимофеевич отнес взрывные устройства в сторону, уложил на землю, укрыл ватником, обильно полил его соляркой и поджог. Пламя разгорелось не сразу, солярка не бензин – она полыхать не любит.

– Всё отходим, – распорядился Васильев.

Он и сам отошёл в сторону, и Барона отвёл подальше к остальным «болельщикам».

Взрыв ухнул не сразу, «зрителям» пришлось подождать. Зато, когда он грянул – у многих из них с макушек слетели головные уборы. Даже металлический забор, до которого оставалось метров около двадцати, колыхнулся, загремел заклёпками.

– Если кто из соседей спросит – что взорвалось, говорите, мол, газовый баллон, – сказал всем отставной майор военной разведки. – Они имеют такую вот дурную привычку. Хотели мы, дескать, металл резать, а тут обратный удар произошел. Вот баллон и взорвался.

– А что такое обратный удар? – спросил один из охранников.

– Это, когда пламя не в резак уходит, а в шланги. Тоже достаточно частое явление, особенно если руки, как и голова – не из того места растут. Вот я, например, резаком для металла пользоваться не обучен и никогда за такое дело не возьмусь. А некоторые не умеют, но желают попробовать. В результате баллоны взрываются.

– А что вечером? – спросил Говорун.

– А вечером – я с полковниками и с их женами в театр иду. Ты дома сидишь, телевизор смотришь.

– Я такую гадость никогда не смотрю, – заявил уголовный авторитет. – Предпочитаю не воспринимать чужие, навязанные мне мысли и понятия. У меня ещё своя голова неплохо работает.

– Тогда просто музыку слушаешь и чай пьёшь. А Барон на «Гелендвагене» к театру подъезжает и там дожидается. Взрываться в машине больше нечему. Только, Барон, попутных пассажиров, пожалуйста, не бери. Они на задние сиденья сразу посмотрят, а там беспорядок. Люди могут о тебе плохо подумать.

– Пусть думают, что хотят. Только ко мне народ по другому поводу не садится – из-за кашля.

На этом Сергей Тимофеевич осмотр не закончил. Он на всякий случай тщательно оглядел всю машину и ничего угрожающего в ней больше не обнаружил.

За день охрана дважды поднимала тревогу. Камеры показали, что сначала какие-то два пьяных мужика пожелали под забором опорожнить бутылку водки. Для протрезвления и понимания ситуации – охранники ткнули им в животы стволы пистолетов. Алкаши удалились сразу, хотя сначала, до проявления оружия, хорохорились. Потом, два часа спустя, трое молодых парней студенческого возраста, основательно накачавшихся пивом, решили «подмочить» репутацию забора, что в такой ситуации выглядело почти естественным. Им объяснять суть дела пришлось дольше. Двое даже сподобились по физиономии получить, чтобы обрести понятливость. Третий уразумел всё сразу и на кулак не напрашивался.

Сергей Тимофеевич наблюдал эти стены на мониторе вместе с Говоруном и Бароном.

– Такие случаи, я думаю, будут каждый день происходить, – сказал Барон. – Охране постоянно придётся бегать.

– Да, придётся, – ответил Сергей Тимофеевич. – Эти ребята – как первые, так и вторые, если бы их вовремя не остановили, имели бы возможность поставить видеокамеру на забор, чтобы внутрь двора заглядывать. Это же касается и всех прочих визитёров. Опять же, если их не отлавливать.

– Да, Барон. Тимофеевич совершенно прав! – поддержал Васильева уголовный авторитет. Придется твоим парням бегать по несколько раз в день, даже после того, как Садовник копыта откинет. Я охранникам деньги плачу вовсе не за выход на работу. Вот пусть охраняют! От того, что они на диване перед телевизором сидят или за столом в карты режутся – толку мало.

– Понял. Будут бегать, – Барон сразу согласился с правотой шефа.