Долг самурая

Мужчина опустился на колени, протянул руки и взял с деревянной подставки меч. Движения его по-прежнему были точны и уверенны.

Клинок, сверкнув, выскользнул из лакированных ножен. Мужчина обмотал часть клинка специальной материей, так, чтобы была возможность взяться за него руками…

В полумраке, за спиной у мужчины, стоял второй человек. Он был одет в кимоно и сжимал в руках обнаженный меч, держа его наизготовку.

Мужчина на белом войлоке обхватил обмотанный тканью клинок двумя руками, на секунду остановился, как бы затем, чтобы привести мысли и чувства в порядок, затем слегка отвел клинок от себя и точным, тщательно просчитанным движением вонзил его острие себе в живот.

Белый войлок окрасился брызнувшей кровью. Меч выпал из рук мужчины. Он сжал зубы, чтобы не застонать, и слегка склонил голову, ожидая, что меч помощника снесет ему голову и прекратит мучения.

Однако помощник за его спиной не спешил нанести решающий удар. Он стоял в той же позе, с занесенным мечом. Мужчина на циновке издал горлом тихий, шелестящий звук, и тогда помощник за его спиной слегка двинулся. Меч его рассек воздух и остановился у самой шеи мужчины, не коснувшись даже его кожи.

Мужчина простонал и медленно наклонился вперед. Силы покидали его вместе с вытекающей из живота кровью. А помощник, вместо того чтобы прекратить его мучения, просто стоял у него за спиной.

Из горла мужчины, пузырясь, выхлестнула кровь. Не в силах больше держаться, он покачнулся и упал лицом вниз. Пальцы мужчины судорожно схватились за циновку. Он попытался ползти, но не смог и лишь конвульсивно дергался от невыносимой боли.

А клинок помощника все ждал, будто желал продлить последние мучения умирающего самурая.

3

На следующий день после Старого Нового года погода испортилась. Во-первых, сильно похолодало. Во-вторых, подул пронизывающий ветер, швыряя в лица прохожих холодную и колючую снежную пыль.

Ирина подходила к офису компании «Ти Джей Электронике» в прекрасном настроении. Вчерашний вечер не выходил у нее из головы. Турецкий был весел, бодр и выглядел счастливым. На фоне затянувшейся депрессии, которая душила его несколько последних месяцев, это было большим достижением.

Он всего несколько дней назад вернулся из Лебедянска, где занимался делом о «пропавшей актрисе». Первый вечер отмалчивался, погруженный в свои мысли, но потом «оттаял», махнул рукой и объявил: «Все, что ни делается, — к лучшему». И усилием воли (Ирина прекрасно это понимала) положил конец своей депрессии.

Сегодняшний день был полон отзвуками и отголосками вчерашнего, и на душе у Ирины Генриховны было светло. К вечеру ветер завьюжил клубы снега, которые в свете автомобильных фар были похожи на огромных белых чудовищ, атаковавших город. За окнами лютовал буран.

Однако в конференц-зале компании «Ти Джей Электронике» было тепло и уютно.

Стены зала еще были украшены гирляндами и увешаны корпоративными флажками. После Нового года прошло всего две недели, а украшения были так хороши, что руководство компании решило оставить их до февраля, чтобы сохранить то приподнятое настроение, в котором пребывали сотрудники после каникул.

Высокая красивая женщина сидела в кресле, с ободряющей улыбкой глядя на черноголовых сотрудников с раскосыми глазами, расположившихся на стульях прямо перед ней. Они выглядели слегка растерянными. Это были молодые японцы и японки. Некоторые работали в Москве год или два и чувствовали себя более-менее уверенно. Другие еще проходили период адаптации, и с лиц их не сходило выражение сдерживаемого изумления.

Все присутствующие были одеты в строгие деловые костюмы. Не исключая и красивую европейскую женщину, которую звали Ирина Генриховна Турецкая и которая уже месяц вела в компании программу «психологической адаптации».

За одним столом с Ириной, подобно режиссеру, восседающему перед труппой, расположился Рю, высокий и худощавый скуластый японец с тонкими и немного хищными чертами лица. Впрочем, на Ирину он поглядывал так же, как и его коллеги, выжидательно и несколько потерянно.

— Вот анекдот, — с улыбкой сказала своим подопечным Ирина. — Приходит мужчина на работу и говорит: у меня вчера жена умерла… Все спрашивают: как? Да палец порезала, я и пристрелил, чтобы не мучилась!

На лицах японцев появились неуверенные улыбки. Что касается менеджера Рю, то он скорее был хмур, чем весел. Теперь он был похож на растерянного актера-новичка, который задумался о чем-то, отвлекся, забыл слова и хочет, чтобы ему подсказали.

Ирина посмотрела на него и тихо хмыкнула. «Беда с этими японцами», — подумала она.

— Рю! — обратилась Ирина к скуластому менеджеру — Я только что рассказала анекдот. Он вам понравился?

Рю промычал в ответ что-то невразумительное, из чего можно было заключить, что от анекдота он не в восторге.

— Как реагирует на него ваш здравый смысл? — снова спросила Ирина.

Рю пробормотал несколько слов по-японски, потом опомнился и перевел сам себя:

— Ужас, ужас.

— Что же тут ужасного? — поинтересовалась Ирина.

Рю нахмурился.