Долг (СИ)

Развернулся и ушёл снова на кухню. О, как. Я даже сказать ничего не смогла. Онемела от шока. Это наглость. Огромная и… беспросветная! Как это «ничего не помню»?!

Пришлось вставать. Шипеть и мычать, но разбираться надо было. Пусть мне будет по итогу страшно и вероятнее всего мне будет нанесена душевная травма, но я выясню всё сейчас.

Прихромала к столу. Надо с ногой что-то делать. Я ведь даже на лошадь не заберусь. Вывернула или ушибла щиколотку. Надо перетянуть сустав, пока осложнения не начались.

 — Лорин, я дня через три уеду, — осмелилась я подать голос. — Золото мне твоё, в таком случае, не нужно, я… Я что-нибудь придумаю, заработаю. Может, вернусь на время к отцу, но без твоей помощи обойтись смогу.

Я в свои слова искренне верила и уверенно смотрела на спину порхающего по кухне мужчины. Мы с ним близки, я… влюблена в него, так что… пусть не упирается! Вот!

 — Тебе мясо с подливой? Но только учти, что она горькая, я, кажется, сжёг лук, — усмехнулся Лорин, словно не слыша меня. — Или… он чернеет, когда готовится? Если да, тогда всё в порядке.

Теперь я поняла, что мои реплики кое-кто игнорирует намеренно. Это было по-детски. Обидно, что тема зашла о наших жизнях, а ему всё равно. Я ведь уезжаю, а ему всё игры.

 — Я буду мясо с билетом отсюда, — сдвинула я брови, расхрабрившись. — И я всё понимаю, Лорин. Теперь я не дура, теперь я о своих правах всё знаю, и ты разозлён или расстроен, но ты должен с этим смириться. И нет, чёрный лук ознаменует о гибели твоего блюда.

 — Значит, без подливы.

Это уже не смешно. Может, он после вчерашнего не отойдёт никак? Тоже дура, прямо с утра пораньше начала права качать, а его вчера подрали… рубашку надел, все раны свои скрыл от меня, а я вчера много крови на нём видела. Наверное, тяжело перенёс смерть ликанов, они всё-таки сородичи, какие-никакие знакомые, соседи по городу. Да, я однозначно стала стервой, думающей только о себе. Слушайте, а эгоизмом можно заразиться?.. Вот я так и знала, что половым путём передаётся всякая гадость!

До конца дня Лорин вёл себя, как обычно, чем нервировал меня. Улыбался мне, шутить пытался, ухаживал, рассказывал вечно что-то. И я… учувствовала, расслабилась и подумала, что утром было просто недоразумение. Мы друг друга не поняли, Лорин просто… устал, ему нужна была передышка. Я тоже перестала выпускать иголки и сама тянулась к нему, а вечером… ничего не случилось. Лорин пытался. Видят Боги, он приложил все условия, дабы мы с ним слились в страстном танце любви и порока. Он был и вправду необычайно аккуратен и нежен, касался меня почти неосязаемо, шептал мне что-то сбивчиво, но я… не посмела. Заявлять о своём уходе, а затем заниматься с ним тем, что должно объединить нас? У меня всё ещё есть уважение к его персоне, а в голове остались мозги. Хоть их и отбили, но остаток мыслящего вещества всё-таки справлялся. Я — не сволочь и я бы никогда так не поступила с Ним… не стала бы давать надежду, а затем отбирать её.

Но всё закончилось гладко. Лорин постонал, помычал, пофырчал, но в итоге уснул сном младенца. Засопел, прижался ко мне, словно… боялся мне навредить. Я его не обнимала и никаких посторонних действий не совершала.

На утро я была озадачена. Температура поднялась, но я всё равно проснулась в почти положительном настроении. Лорина нигде не было, лишь… странный стук, раздававшийся с первого этажа.

Накинула свою позабытую ночнушку и достала из тумбочки сложенные бинты. Недавно их сюда положила и была уверена, что они понадобятся мне не скоро, но увы.

Села на кровать и начала перетягивать щиколотку. Она как бы не болела, если на ногу не наступать. Перетянула её потуже и стало полегче.

Кое-как спустилась и оказалась во мраке. Стук раздавался снаружи. Что он там делает?

 — Ты что, с утра пораньше шуметь удумал? — обхватывая себя за талию, с улыбкой спросила я.

Вышла на крыльцо. Никого нет, на улице моросил дождь, небо тёмное и какое-то сонное. Ликаны все спят, поэтому могу себе позволить пощеголять в ночнушке по двору.

Лорин вооружился молотком, гвоздями, досками какими-то. Удивлённо наблюдала за тем, как он… заколачивает ставни? Он закрыл ими окно и сверху скрепляет досками.

 — Я тебя разбудил? — блондин обернулся и улыбнулся.

 — Нет, я уже выспалась, — потёрла глаз. — А что ты делаешь?

Блондин как-то нахмурился, и улыбка его померкла. Сделал ещё пару ударов, забивая очередной гвоздь. Я всё поняла, как всегда по-своему.

 — Опять? — Я как-то неестественно поджала губы и тут же разозлилась на себя. — Лорин, ты же говорил, что Бюрт — это единственная твоя проблема. Что на этот раз? Толпа обделённых и обиженных? Ты от них дом защищаешь?

Раздосадовано покачала головой. Он не изменился. Ни капли, ни на секунду. Всё по-старому, по одному и тому же пути. Ошиблась я, когда думала, что будет больно уезжать отсюда. Меня ведь никто, кроме него не держит здесь, а теперь… уйду с лёгкой душой.

 — Что? Нет, Дана, нет.