Долг (СИ)

Парень упал на бок, стараясь подползти к краю постамента, видимо, чтобы оказаться поближе к родителю, но… ему не позволил Лорин. Он схватил парня сзади за шею и вновь поставил на колени. Причём сделал это резко и с какой-то жестокостью так, что паренёк взвыл. Почувствовала, как к глазам подступили слёзы. Жалость с запозданием, но зашевелилась. Нет, я считала его виновным и достойным наказания, но он же… он был таким юным и он раскаивался… Ничего поделать с собой не могла, просто мне это не переступить и всё. Жалость просто так не заткнуть. Причём я понимаю, что он виновен, но слёзы льются просто так.

— Все мы знаем закон! — вновь заговорил Лорин под страшные завывания русого мальчика. — Он нерушим!

Сейчас я вновь увидела того Лорина, который вызывал у меня животный страх. Будто сказочное чудовище сошло со страниц книги ужасов. Теперь оно стоит и возвышается над двумя приговорёнными. Если бы им грозило телесное наказание, то вряд ли Лорин самостоятельно начал толкать речь. Память тут же выкинула мне ту ужасающую картину. Моя нога на горле невиновного парня. Моими «руками» убил существо. С тех пор я и наконец-то «увидела», кто такой Лорин.

Принципиальный зверь, главарь этой шайки. Но я смирилась. Выбора не было. Но теперь я вновь вижу его. Забыла, каюсь. Но самое страшное, что если бы с Лорином что-то случилось, то я бы, не думая, побежала ему на помощь. Он — мерзость, но сейчас этот гад — моя семья. Дурная и шальная, но другой нет. Другая меня бросила, а значит это была не семья.

Лорин протянул руку куда-то в бок, и через несколько секунд к постаменту подошёл взрослый солдат. Он и протянул охотничий нож моему хозяину. «Какой большой и даже выглядит остро, — подумала я, нервно сглатывая. — Неужели они… он же не станет?..»

Но мои самые страшные подозрения подтвердились. Палач поднял нож, и толпа взвыла, будто я разжала уши, и весь этот поток захлестнул меня. Как же толпа любит кровь… И нет разницы люди или ликаны, в этом мы самые близкие соратники. Жажда развлечения, жестокости и удовлетворения своих садистских наклонностей ведёт их всех по одной тропе. Жаль, что конечного пункта назначения нет. Они никуда не придут. Разве что не начнут творить собственные зверства. Этот путь заведомо грешен и провален, жаль, что только я это понимаю.

Лорин сделал торжественный круг вокруг приговорённых. Видеть это мне не хотелось. Я опустила голову и попыталась развернуться, чтобы встать за громилу Морика. Так я хотя бы ничего не увижу.

— Нужно смотреть, — наклонившись ко мне, зашептал Виер. — Не отворачивайся.

Даже сквозь улюлюканья я расслышала его голос.

— Я — не ликан, мне это не нравится, — тоже сказала я ему на ухо. — Мне ведь можно постоять позади всех? Я никуда не уйду, просто не хочу быть в первом ряду.

Лгать я сейчас не могла. Слова летели, даже не пройдя осмысление и одобрение.

Парень выглядел серьёзным. Он также кричал, как остальные, разве что не так громко.

— Если ты не смотришь, значит отрицаешь наши законы, — чрезмерно серьёзно выдал парень. — Лучше постой, иначе Лорин… расскажет тебе, почему ты неправа.

Эта заминка дала мне ясно понять, что лучше мне ходить рядом с Лорином и одобрять все его действия. Это было бы в идеале, а так я могу просто стоять и смотреть. Спасибо, что не требуется кричать и желать скорейшей кончины приговорённым.

Лорин остановился у брюнета. Тот до последнего сохранял спокойствие. Даже тогда, когда светловолосый палач схватил его за волосы и слегка запрокинул голову назад. Мой… сожитель вновь поднял нож и как-то повернул его, поскольку толпа начала затихать. Обычно Лорин держал нож остриём вверх, сейчас он опустил его вниз. Несколько секунд и остриё прикоснулось к горлу парня. У самого уха, то есть он решил… взяться конкретно.

— Последнее слово, — произнёс Лорин.

Брюнет всё это провёл с закрытыми глазами. Но после слов альфы он их открыл и посмотрел в тёмное небо. Как же противно… Сюда даже факелов много натаскали, чтобы всем было лучше видно… Мне остаётся лишь качать головой и молиться. Молиться за спасение их душ, заляпанных кровью и отравленных ненавистью.

— Да здравствует альфа Бюрт, — негромко произнёс он, и в тот же момент послышались хрипы и какие-то страшные бульканья. Раздался грохот и жуткий вой толпы.

Как вы поняли, я не смотрела. А когда решилась поднять глаза, то увидела лежащего парня и струи крови, стекающие по деревянной обшивке постамента. В голову вновь ударило, и я слегка пошатнулась, пихнув стоящего рядом Виера.

— Извини, — тут же буркнула я и подняла глаза.

Лорин вытер нож о штанину и подошёл к уже заикающемуся молодому ликану.

— Па… папа! — заревел он с пущей силой, когда Лорин схватил окровавленными руками его за волосы и также задрал голову назад. — Прости! Я ошибся! Оши… ошибся! Прошу вас!..

Он долго что-то мямлил, его слёзы смешивались с грязью и текли вниз по шее. Но там им преграждал путь нож.

— Последнее слово, — вновь сказал Лорин.