Долг (СИ)

— …мы все так переживали за тебя, дежурили сутками у твоей постели, я читала тебе книги, надеясь, что это отгонит твои кошмары прочь, — упрямо продолжила я, глядя на его стремительно суровеющее лицо. — Потом твой дом спалили, и чтобы ты не говорил, я знала, что тебе было больно. Ты мне показал, и я не отвернулась, не посмеялась над тобой, хотя могла бы, ведь ты мне не приказывал быть твоим другом и стоять плечо к плечу с тобой в такие отвратительные моменты, когда никто помочь не в силах, ведь тебе нельзя показывать свою слабость… И после всего этого, после всего, чем я тебе отплатила за твоё мерзкое, незаслуженное отношение к себе, ты меня изнасилуешь? Может быть, ещё будешь бить? И… что дальше, Лорин? Ну, займёмся мы твоим сексом, и что? Думаешь, я останусь прежней? Буду трястись за тебя, когда ты задерживаешься на работе? Надеяться, что сегодняшний ужин тебе понравится, и ты наконец-то похвалишь меня? А может быть, заметишь чистоту в доме? Заметишь и по достоинству оценишь хоть что-то? Я не буду больше этого делать. Я ничего не буду делать, Лорин. Не заставишь, как бы не пытался. И ты это понимаешь. Не такой ты плохой… ликан, каким тебя все считают, так низко ты ещё не пал, чтобы причинять боль и унижение тому единственному человеку, который не отвернулся от тебя, когда ты был немощен и слаб, словно побитый переломанный щенок под проливным дождём? Нужен бы ты был… какой-нибудь своей пассии? Как я поняла, она бы тебя скорее добила бы, нежели выхаживала. Вот оно, Лорин. Отличие. Вот чем отличаюсь я и ты. Я жертвенна, я могу простить, могу понять, могу довериться, и пусть меня это погубит, но я умру, свято веря в добро и чистоту помыслов. Я не буду сожалеть, а ты?

Ударит, побьёт, изнасилует. Можно даже в считалочку поиграть. Такой… чувственно-ненавидящий взгляд. Я прямо ощущала его ярость, негодование, злобу. Губы поджал, и пару раз при вздохе его ноздри раздулись, но потом эта невероятно пугающая волна схлынула. Он вернул самообладание, но прежде чем это случилось, я увидела, как он сглотнул. Мерзко это слышать? Решил преподнести всё с другой стороны? Подумал, что сейчас вновь загонит меня под камень и будет оттуда выуживать нежным взглядом и словом, а я, как дурочка, поползу к нему? Могу, ещё как, ведь такое воинственно-решительное настроение у меня не всегда, да и Лорин такой терпеливо-добрый тоже не каждый день, но я не пожалела. Испугалась, что всё-таки осмелилась, но рискнула, и теперь расплата не должна заставить себя долго ждать.

Он медленно поднялся. Прямой, осуждающий взгляд и его расправленные плечи, и вот я уже муравей под его сапогом. Смотрю уверенно, дышать стараюсь ровно, но руки… я начала теребить и заламывать пальцы, силясь удержать внутренний покой, жертвуя внешним. Всё внутри меня замерло в напряжённом положении. Я ждала. Чего угодно. Крика, ругани, возможно подзатыльника.

Но вот Лорин наконец-то выпустил мой взгляд из своего плена.

— Молодец, — тихо и серьёзно проговорил мужчина, беря в руки своё полотенце. — Через десять минут выдвигаемся.

Я как смотрела на него своими большими глазками, так и продолжила. Просто не сразу переварила его слова. Мой мозг был рад просто умеренному тону и отсутствию рукоприкладства. Пока голова моя пребывала в эйфории, я только сумела кивнуть неопределённо и смотреть вслед уходящему палачу. Что он сказал? «Молодец»?! Это что значит? В смысле, мне конец или что? Я часто заморгала, пытаясь осознать, что только что произошло. Вдруг… нет. Не-е-ет! Быть того не может! Он же… он же только что… есть! Боже, ты существуешь! Ты слышишь мои молитвы! Он признал! Признал мою правоту! Мою! Правоту! Да!!!

Часто задышала, пытаясь усидеть на месте. Взгляд тут же выхватил движение. Лорин ушёл в ванную. Просто ушёл в ванную! Быть того не может! Нет, я не верю! Это не со мной! Он не мог! Просто… я… я его сделала. Взяла и утёрла нос этому… самцу! Ишь чего удумал! Женщин человеческих обижать! Я тебе покажу, ядрёна вошь! Меня-таки переполняла энергия и необыкновенное желание жить. Наконец-то это свершилось, и он… поддался. Я часто оказывалась права, даже после своего неудавшегося убийства он не был столь… смиренным и рассудительным! Я ведь не издеваюсь. Не кичусь своими делами понапрасну и держу всё в себе, но он вывел меня! Вновь решил показать свою крутизну и прогнуть меня. Для чего? Так он же сам сказал: борьба. Ему надо бороться, чтобы жить, хочется просто быть на вершине горы. А я… ну, просто один из способов самоудовлетворения. Я ведь податливая и вся в его власти, прям под крылышком. Дави не хочу. А тут грызанула да за больную руку. Ещё и потрепала здорово. Разумеется, задела, и в этот же миг радость и торжество начали спадать. Ну, победила я и что? Как дальше-то с ним жить?

Лорин вышел из ванны через пару минут. Что он там делал — неизвестно. Полотенца в его руках не было, но было другое… Заметила красные потёртости на костяшках правой руки. Откуда… о, чёрт. Кажется, кто-то бесился. Я сама себе вырыла могилу и вот только что улеглась в гроб. Так держать, Богдана, только вперёд!