Долг СССР в рублях, чеках, дубленках. Тайные войны империи

Пять минут — и я уже не отличаюсь от арабского аскарика — солдатика (уменьшительным словом «аскарик», от «аскар» — «солдат», наши военные окрестили египетских рядовых. — Авт.). Остается принять технику и, если можно сказать, должность. Но товарищ еще не отошел от встречи-проводов, и ему нужно собраться, да и остались счи-таные часы пребывания в этой «турпоездке». Тем, кому досталось первыми попасть в эту «командировку» — начинать все с неизвестного в далекой от нас, чужой стране в условиях войны, под чужим небом, на чужой земле, — нужно было выживать и каждый день мечтать о последнем дне этой «турпоездки». Так что мы попали в более освоенные условия, суток было достаточно и заменялись не все сразу, было кому ввести в ситуацию. Очень повезло, что замена проходила зимой, акклиматизация прошла плавно и к наступлению жары мы почти освоились…

Жизнь

После переодевания и получения оружия (сверхсрочникам — ПМ, солдатам — АК-47), определились с местом «проживания»: штаб и летный состав размещались в «миср кибир», большой трехэтажной гостинице, там же — летно-техническая столовая. На балконе 2-го этажа — место ежевечернего построения для проверки наличия народа и просмотра кино.

Офицеры, техники самолетов, роты связи и ТЭЧ жили в малой гостинице. Вокруг нее — колючка, несколько блиндажей и арабская охрана, на ночь по БТР-40 с пулеметом СГ-42 и нашим отделением охраны.

Солдаты срочной службы роты связи и ТЭЧ — в одноэтажной казарме, оригинальной формы в виде креста, с туалетом и душем. Для охраны выделялся суточный наряд в составе одного дежурного по роте и дневального с автоматами.

Нас, сверхсрочников и связистов и ТЭЧ, разместили в домиках складского типа с узенькими окошками под потолком по 16 человек, естественно без всякой охраны, но мы как-то об этом не переживали. Под стенкой небольшой окопчик, через 30–40 метров — проволока ограждения аэродрома и поля феллахов (крестьян. — Ред.). На четыре «сарайчика» в 15 метрах санузел с раковинами умывальников, кабинками туалетов и душем (только с холодной водой). С тыльной стороны туалета — подсобная комнатка, в ней кантин, небольшой магазинчик с мелочовкой (туалетные принадлежности, кока-кола, лимонад, печенье, какие-то сладости, ну и пиво «бира стелла» — один производитель и одна марка на всю страну, не портится при любой жаре). Служит в кантине аскарик по прозвищу Замполит — окрестили наши солдатики. Говорит по-русски, особенно хорошо матюгами — тоже наше воспитание. В таких же сарайчиках — наши соседи, египетские авиамеханики-сержанты. Они вместе с нашими техниками обслуживали самолеты, заправляли, подвешивали вооружение, фактически стажировались и через год уходили техниками в свои полки.

В нашем сарайчике по восемь солдатских раскладушек с каждой стороны, матрац, две простыни, подушка (необычная для нас — узкая и длинная) — все зеленого цвета, одеяло из верблюжьей шерсти. Встроенные шкафчики для одежды.

Небольшой столик, пара стульев. Да еще «холодильная установка для воды» местного производства, шарообразный горшок на 2–3 ведра из глины, песка, шелухи пшеницы, отходов жизнедеятельности ишака. Все изделие обжигается в печи, и получается пористая емкость для воды, которая постоянно через поры испаряет воду, охлаждая себя. Этому изделию тысячи и тысячи лет. Эксклюзивная цена — 20 местных копеек, это 4–5 кг апельсинов, и не требует электричества.

Температура внутри нашего отеля опускалась ниже 30 только два месяца «зимой», а так как «эйр-кондишен» нам поставить «забыли», над каждой койкой — самопальная полка и самопальный вентилятор. Берется электромотор от отопителя «Урала», КрАЗа (поставленные в Африку, укомплектованы и отопителями, и пусковыми устройствами для запуска зимой), немного порыться в разбомбленных в 1967 году Ту-16 и найти «остеклованные» резисторы, пристроить крыльчатку из жестянки — и 12-вольтовый моторчик включается в розетку. Можно ночью поспать, только перед сном нужно сбросить все с койки, внимательно вытряхнуть, перестелить, чтобы не составить компанию скорпиону или фаланге. Но при 35–40 градусах ночью обливаешься потом и засыпаешь под утро, а в 4–5 утра уже нужно по местам.

В пятницу тряпки вывешиваются на солнце для прожарки, а кровати складываются на песочек, обливаются бензином, поджигаются — и гарантированно ликвидируются паразиты типа клопов и т. п. Полы и стены моются с хлорофосом».[13]

Оптимистичную картину жизни наших летчиков на авиабазах рисует начальник политотдела авиаполка В. Б. Ельчанинов: «На наших аэродромах было все необходимое для жизни и боевой подготовки. Летчики, инженеры и техники жили в благоустроенных гостиницах, сержанты и солдаты — в казармах. Учитывая фронтовую обстановку, летчиков мы рассредоточили по всем гостиницам, чтобы избежать тяжелых потерь в случае удара авиации противника по аэродрому. Питание всех категорий личного состава было организовано хорошо».[14]