Долг ведьмы

– Вылетела на зов Великого Дракона моей стихии, – равнодушно сообщила Дина.

– Великий Водный не пропадал, его многократно видели в городах и селениях Ирия, потому сейчас он Владычицу и не интересует! – нетерпеливо бросил рогатый змей.

– Великий Водный пропадал. Но нашелся, – педантично поправила Дина. – Я понадобилась ему, потому что он бежал из плена.

По толпе драконов снова прокатилось тревожное шевеление.

– Нам ничего об этом не известно, – неуверенно начал рогатый змей.

– Вот Великий Водный почтит своим присутствием Пещеры, и вы, Гивр-ямм, ему лично объясните, почему у вас голова не знает, что делает хвост, – мило предложила Дина.

– Так где сейчас мой сын Айтварас? – осведомилась Табити.

– Когда я оставила его, направлялся к Алатырь-камню.

– Так вы все-таки бросили Великого Водного? – спросил рогатый змей с надеждой, словно и впрямь рассчитывал, что Дина сейчас подтвердит: «Да-да, бросила, причем с моста. С Калинова».

– Я и мои змеицы остались на подходах к Калиновому мосту, чтобы отрезать погоню тварей Прикованного.

Гул драконьей толпы стал угрожающим.

– Тварей Прикованного там нет и быть не может! – возмутился змей.

– Сомневаюсь, что змей-ямм осмелится сказать драконице-Лун, что та лжет, – разглядывая змея с задумчиво-гастрономическим выражением (очки-то и сплюнуть можно, а рога вдруг пищевод поцарапают?), рассуждала Дина. Синяя чешуя змея вдруг словно выцвела, а очки неожиданно запотели, и он принялся нервно протирать их кончиком хвоста. – Вероятно, вся вина на мне. Вероятно, я приняла за тварей Прикованного кого-то совсем другого, переодевшегося в них шутки ради. Дурного тона вышла шуточка – в моем отряде есть погибшие.

Лаума жалостно вскрикнула и принялась раскачиваться еще сильней. Желтый проблеск мелькнул из-под полуопущенных век Табити:

– Кто погиб?

– Они не были представлены Матери-Владычице. Не змеи, – уклончиво ответила Дина.

– Отдавшие жизнь за змейское дело сутью своей становятся драконами! – чуть склонила голову Табити.

– Как угодно Владычице, – покивала Дина. Видит Шешу, из Добрыни Никитича, Сент-Джорджа и Сигурда вышли бы неплохие драконы… не будь все трое драконоубийцами. Пусть даже не настоящими, а выведенными хортицкой ведьмой из зеркала. Тихо. О Хортице даже не вспоминать!

– Вы прикончили тварей? – прогудели из драконьей толпы.

– Противник от нас бежал, – невозмутимо заверила Дина. Правда, некоторая его часть бежала в другую сторону – в погоню за Иркой и ее свитой. Остается надеяться, что не догнали. – После чего мы отправились к месту возможного пленения остальных Великих, но никого не обнаружили.

– А-а-а, все же были Великие! – со всем рвением возродившейся надежды вскинулся змей.

Дина поглядела на него с сочувствием, как на тяжко хворого:

– Вы в Ирии, Гивр-ямм, здесь четыре Великих!

– Не следует издеваться над рвением верных слуг, дочь моя, – наставительно сообщила Табити. – Пусть оно и отдает неприятным скудоумием. – Чешуя змея выцвела еще сильнее. – Так что там все же с моими сыновьями Вереселенем Роригом и Сайрусом Хураканом?

– Точных сведений не имеется, – по-военному четко отрапортовала Дина. – Завершив операцию прикрытия, мы направились к заброшенной башне, на которую указал нам Великий Водный, в надежде обнаружить там остальных Великих, но похитители, вероятно, успели вывезти своих пленников.

И снова драконы тревожно загудели.

«Сейчас бы не на Маменьку преданно взирать, а к толпе приглядеться – кто и впрямь обеспокоен, а кто старательно скрывает облегчение. Может, змеечки что-нибудь заметят?»

– Жаль, что мои сыновья не здесь, мне не хватает их в Совете, – обронила Табити. Из-под полуприкрытых век мелькнул еще один острый взгляд, и уже совсем тихо, так что кроме Дины никто ее и не слышал, она прошипела: – И еще более жаль, что после твоих активных поисков об их исчезновении стало известно так много, что пришлось в нем признаваться. Но ты ведь знала о похищении раньше, чем тебя призвал твой Великий, верно? – Круглые глаза Табити вдруг распахнулись широко-широко, и она уставилась на Дину, будто хотела вобрать ее взглядом всю, от каблуков сапог до кончиков волос. – Откуда, дитя?

– Я уже имела честь сообщить Владычице. Я сопоставила и поняла…

– Ты – Гроза, – оборвала ее Табити. – Молнии, шторм и грохот – это твое, а понимание и сопоставление… – Табити медленно покачала головой: – Не сопоставляла, не сопоставляла – и тут вдруг сопоставила. – Она холодно и страшно усмехнулась. – Как раз когда мы услышали, что это чудовище… монстр… извращение природы, более отвратное, чем все твари Прикованного… хортицкая ведьма осмелилась явиться в Ирий!

– Бабах! – Золотой кубок вывалился из жабьей лапы и булькнул в прудик, распугав лягушек с листьев кувшинок. Горло коронованной жабы раздулось, словно вот-вот лопнет, и пронзительное кваканье разнеслось по всей пещере: – Бре-ке-ке-ке!

– Мы все умрем! – выдохнула в толпе впечатлительная змеица-ямм и бессильно, как обрезанная веревочка, скользнула в обморок, прямо под ноги молодому воздушному дракону. Тот нервно поджал когти. Пещера забурлила, как забытый на огне котел: