Долг ведьмы

Огоньки свечей, налепленных на висящее под потолком тележное колесо, вдруг резко накренились, как от порыва ветра, сполох света резанул глаза… посреди кентаврийского ангара стояли два пустых стула – девчонки исчезли.

– Что… Где? – столпившиеся вокруг стула кентавры ошеломленно смотрели на опустевшие сиденья, потом один протянул руку и недоверчиво пощупал. – Нету! Куда они делись?! – раздался пронзительный вопль, и ангар заполнился топотом копыт. Взметнулась покрывающая пол солома. – Двери проверьте! – Сорвавшийся с места китоврас канул в темноту и тут же вернулся: – Заперто! Да эта дверь вообще только на ржание или удар копытом открывается!

Конеголовый и коненогий яростно шарили в стоящих вдоль стен кормушках с овсом – овес сыпался на утоптанный земляной пол.

– Значит, они еще здесь! – гулко рявкнул букентавр. – Иподес! Коневрус! Пошарьте по углам, наверняка они где-то прячутся! – Создание с конским туловищем и человеческими конечностями и кентавр с рогом принялись растерянно тыкаться по тонущим в тенях углам.

– Где прячутся – у меня под хвостом?! – злобно проржал просто кентавр и взмахнул пышным хвостом, доказывая, что под ним никого нет. – Негде здесь прятаться! – широким взмахом руки он обвел пустой ангар, где и впрямь, кроме двух стульев, уже обысканных кормушек и самих конелюдей, никого не было.

– А делись они куда?! – гулко взревел букентавр. – Выбраться не могли – тут окон нет! Мы под землей!

– Пусть вот он думает, у него голова большая! – отрезал кентавр, тыча пальцем в конеголового. – А мне интересно, что мы главному скажем: своровали девок из свиты Великого Водного, а они того… испарились?

– Скажете, как оно есть: что вы, кони, все как есть – полные олени! – раздался мурлыкающий голос, и из дальнего конца ангара вальяжной походкой вышел здоровенный угольно-черный… кот. Поперек кошачьей фигуры был затянут широкий кожаный ремень с привешенным к нему кошельком и множеством карманов и кармашков, явно не пустых. Кончик гордо задранного хвоста венчал тяжелый железный шар, когти отблескивали сталью. Кот неспешно прошел между копыт и с усталым вздохом завалился на пол, задумчиво щуря на конелюдей желтые глазищи.

– Чего сразу – олени-то… Обидно как-то, кот! – отворачиваясь от этого презрительного взгляда, забормотал букентавр и на всякий случай подобрал копыта, чтоб не наступить на разложенный по земле хвост.

– Я вам что велел, мря? – едко мяукнул кот. – Сидеть тут и не рыпаться, пока вас муравьи следом за Корнут-Сивкой не загребли! А вы чем занялись?

– Так торговля ж стоит! – горестно вскинул мускулистые ручищи коневрус, а остальные согласно закивали человечьими и конскими головами. – У меня корабль с клевером, считай, у самых причалов на якоре, а в порт не заходит, там его этот… племянничек разом к рукам приберет!

– А без его клевера у меня в загонах живность некормленая! – пробурчал букентавр. – Гемантоподы, бедные, так блеют, что сердце кровью обливается!

– У тебя живность в загонах, а у нас с конеголовом без этого клевера хоть корчму закрывай! – вмешался китоврас.

– И вы решили, если кого-то там похитите, то Великий Водный все вернет как было? – Кончик кошачьего хвоста начал яростно подергиваться, выдавая раздражение, шар на конце тихонько постукивал.

– Так это ж он все наделал! Жили ведь нормально! Правила нарушали иногда, врать не буду, так никто ж не зарывался, а кто б зарвался, того мы и сами копытом в лоб! И нам торговля, и в змейскую казну подати – так какая сколопендра его за хвост укусила? Ну обдерет этот его… новый управляющий… вот же ж предатель… нас всех как на живодерне, лавки поотнимает… с чего дальше жить будем – что он, что мы?

– Я вам сто раз повторил – не было у вас тут Великого Водного, не было! – злобно зашипел кот. – В другом месте он был!

– А нам эти змейские разборки до сломанной подковы: кто из этих гадов крылатых здесь был, да кто не был… Мне дочку замуж выдавать, а я ни на свадьбу прикопить, ни родному жеребеночку сбрую золоченую сладить, сижу тут под землей, как червяк! – возмутился китоврас.

– Пусть выходит по любви, мря! – отрезал кот. – Или ей золоченая сбруя дороже папашиной жизни?

– Ничего он нам не сделает, когда узнает, что его девки у нас! – выпалил букентавр.

– Где? – вкрадчиво осведомился кот. – Где у вас тут девки?

– Так ведь были же! – в отчаянии заревел букентавр. – С черепахи вместе с ним сошли! Их вон Черный у босоркань выследил и сюда привез! Мы ж ничего такого, мы с ними только поговорить хотели, а они раз – и исчезли!

– Девки у них исчезли, мря! – Кот вскочил, щерясь и злобно прижимая уши. – Я велел сидеть тихо и ничего не делать, пока я не разберусь: Водный приехал или не Водный и чего от него ждать, а вы… Мря-а-а! – кот так и замер с ощеренной пастью, а потом вдруг резко сел, обернув лапы хвостом. И с едкой, как кислота, умильностью, поинтересовался: – А скажи, мой непарнокопытный друг, с чего вдруг – «девки»? Может, одна… девушка?

– Две их было! – тяжко вздохнул черный конь, поводя исхлестанными боками. – Я это и передом и задом прочувствовал.