Долгая дорога домой

Его винтовка негромко застрекотала, не испуская предательских лучей света. Нечеткая масса бегущих теней рассыпалась. Он услышал отрывистые вскрики, увидел, как тени падают, и даже испытал печаль. Дьюгаз, Аласву, Силиш, Менуш, Синарру, вы были хорошими товарищами. Когда-то вы были моими друзьями.

Рорваны отступили из рощи, подальше от освещенного входа в пещеру. Они обойдут землян и подберутся сзади; но – точка-точка-тире-точка, тире-точка-тире – каждая потерянная ими секунда помогала их разоблачить.

Послышался стрекот, напоминавший пулеметный, темноту под деревьями прошил дождь добела раскаленных трассирующих пуль. Значит, они пустили в ход свой настоящий арсенал! Лоренцен выстрелил в ответ наугад и приготовился к смерти.

Все больше рорванов появлялось из-под земли. Лоренцен стрелял, заставляя их отступать, но кто-то наверняка прорывался сквозь его огневой заслон. Твердый приклад холодил щеку. Он смутно ощущал, что земля под ногами была мокрой от обильной росы. Судя по зареву в небе, Сестра восходила над восточными горами.

Что-то сверкнуло под сводом пещеры. Лоренцен увидел, как группа рорванов взорвалась, падая и разбегаясь. На фоне света высились две фигуры, казавшиеся огромными: Торнтон и фон Остен услышали шум и пришли на помощь!

Немец выстрелил туда, откуда исходили следы трассирующих пуль. Внезапно их поток прервался. Фон Остен с ревом отошел от входа в пещеру. Недостаточно быстро. Лоренцен вновь услышал металлический лязг. Фон Остен крутанулся на пятках, вскинул руки и упал, как тряпичная кукла. Торнтон кинулся на землю и пополз в тень.

Ночь была полна глаз и летящего металла. Рорваны окружил рощу и поливали ее яростным огнем, пробираясь зигзагами под деревьями.

– Джон! Где ты? – Настойчивый шепот змеей скользнул под низкими сучковатыми ветвями.

– Здесь, Кемаль.

Турок подполз к дереву Лоренцена и встал, держа винтовку наготове. Первые бледные лунные лучи проникли сквозь листву и пятнами легли на его лицо. В его голосе не слышалось триумфа, на это не было времени, но он быстро прошептал:

– Я отправил послание. Короткое, просто сообщил, что у нас проблемы с туземцами и что они вовсе не туземцы. Что теперь?

– Теперь, думаю, мы будем сражаться, пока сможем, – ответил Лоренцен.

– Точно. Парням в лагере потребуется время, чтобы прослушать мое сообщение, определить наше точное местоположение и выслать сюда вооруженные шлюпки. Мы столько не продержимся.

Справа послышались выстрелы. Массивная фигура вскочила и кинулась в рощу.

– Сюда! – крикнул Лоренцен. – Сюда, Иоав!

Они с Гуммус-лугилем рухнули ничком на землю, когда пули полетели на голос.

Марсианин, почти невидимый в своей черной пижаме, подполз к ним. Он тяжело дышал, в свете одинокого лунного луча его лицо казалось мертвенно-бледным.

– Услышали шум… встали, увидели, что вас нет… Эвери сказал оставаться на месте, но… рорваны пытались нас остановить, мы пробились… Предположили, что на вас напали, и не ошиблись… Что происходит?

Лоренцен не ответил. Он пополз в сторону от их позиции, к более глубоким теням. Здесь несколько деревьев росли почти кругом, образуя высокую баррикаду. Люди проскользнули между стволами, встали и прицелились сквозь листья в три разные стороны.

Затем рорваны атаковали, и на мгновение мир заполнили огонь и гром, крики и стрельба, золотоглазые тени, выбегавшие из темноты и падавшие. В землян бросили несколько гранат, но они взорвались вне естественной преграды. Земные винтовки стрекотали, выпуская разрывные пули. Рорванские снаряды выли и стучали, к схватке подключились новые пулеметы, ярилась смертоносная буря.

Нападавшие рассыпались и отступили, рыча в забрызганной лунным светом темноте. Несколько раненых инопланетян отползло в сторону, убитые остались безжизненно лежать на земле. В холодном неподвижном воздухе резко пахло дымом.

Казалось, тишина продлилась долго. Потом из темноты раздался человеческий голос:

– Вы согласны на переговоры?

Голос Эвери.

Глава 17

– Ладно, выходи один, – сказал Гуммус-лугиль.

Луна поднялась выше, и длинный косой луч озарил вышедшего из-за дерева психмена. Рорванов не было видно, они беззвучно лежали в засаде. После грохота битвы мир словно укрыла гробовая тишина.

Эвери подошел к кольцу деревьев и заглянул в дуло винтовки.

– Я могу войти? – мягко спросил он.

– М-м-м, да, думаю, можешь, – ответил Гуммус-лугиль.

Психмен протиснулся между стволами. Глаза Лоренцена уже привыкли к темноте, он смутно различал лицо Эвери и безошибочно слышал ужас в его голосе.

– Чего ты хочешь? – хрипло спросил астроном.

– Узнать, не сошли ли вы все с ума. Почему вы набросились на наших хозяев, дружелюбных туземцев…

Гуммус-лугиль саркастически усмехнулся. Торнтон пожал плечами и пробормотал:

– Они не выглядели очень дружелюбными, когда убили Фридриха фон Остена.

Лоренцен дал развернутый ответ:

– Они не туземцы, и тебе это прекрасно известно. Как иначе! Или ты один из них, только замаскированный?