Долгая дорога домой

Эта фраза была предназначена не столько для Лауры, сколько для Виканы и Эланриль, чтобы в зародыше пресечь неизбежный скандал. Женщины вообще не склонны делиться эксклюзивными нарядами и драгоценностями даже с подругами, а здесь я покусился на самое святое – наряды для бала. Жёны правильно поняли мой настрой и жадничать не решились, а дружно начали успокаивать растроганную племянницу.

– Ингар, а ты уверен, что магия наших платьев и драгоценностей признает Лауру? – тихо шепнула мне на ухо Эланриль.

– Признает как миленькая! В Лауре течёт кровь Странников, а станет артачиться – заставлю подчиниться! – отбросил я все возражения, хотя и не был уверен в собственных словах.

К счастью, мои догадки оказались недалеки от истины, и бальные наряды изменили свои размеры, подогнав себя под хрупкую фигуру Лауры, словно были сшиты специально для неё. Платья даже поменяли свою первоначальную расцветку и фактуру ткани. Более сложной проблемой оказалась перенастройка магических драгоценностей. Как это сделать, я не имел никакого понятия, поэтому мне пришлось консультироваться с Нордрассилом через корону дальней связи. Процесс перенастройки оказался не очень сложным, но кропотливым, однако мне удалось справиться с этой задачей менее чем за час.

«Растёшь, Игоряша!» – похвалил я себя мысленно и повел наконец семейство на ужин.

После вечернего застолья мне хотелось только одного – спать. Дневная суета и тревоги сильно утомили меня, и я залез под одеяло, не дожидаясь, когда Эланриль и Викана займут свои места на супружеском ложе. Этот аэродром, выполненный в форме кровати, достался мне по наследству от бывшего хозяина дворца, который, похоже, страдал гигантоманией.

Конечно, мужской организм требовал награды за сохранённую верность и вынужденное целомудрие, но спать хотелось всё-таки больше. Я резонно решил, что если мои красавицы захотят скупой мужской ласки, то разбудят своего мужа. Однако я жестоко просчитался, ибо никто будить меня ночью не стал, мало того, я проснулся в гордом одиночестве.

Нерастраченный тестостерон больно бил по нервам, и в моём подсознании завёлся червячок сожаления о том, что в Герате я вытурил из спальни Гюльнару. Пока моё сиятельство принимало водные процедуры, оскорблённое мужское самолюбие Игоря Столярова строило планы жестокой мести любимым жёнам.

Когда я дошёл до обдумывания возможности объявить обет целомудрия на полгода, то рассмеялся, глядя в зеркало на свою идиотскую рожу, и пошёл одеваться к завтраку.

Однако здесь меня ждал ещё один удар по нервам. Мало того что мои девушки обломали меня с исполнением супружеских обязанностей, так они также не удосужились выйти к семейному столу. Я расспросил у камердинера о причине такого поведения княгинь и выяснил, что княгини до поздней ночи готовились к балу и теперь изволят почивать. Я разозлился и запустил пустой тарелкой в стену, а затем в сопровождении Алдара отправился с визитом к Саадину.

Халифа мы застали на совещании с командованием гвардии халифата и командиром гарнизона Мэлора от имперцев. В кабинет халифа я вошёл без стука, как к себе домой, и мне показалось, что я напугал присутствующих своим неожиданным вторжением. Однако Саадин быстро стёр с лица раздражение и предложил нам поучаствовать в совещании.

Обсуждался вопрос размещения войск гарнизона вокруг здания городского дворянского собрания, где должен проводиться бал. Как я понял из объяснений халифа, отряды ассасинов и имперской гвардии должны были обеспечить максимальную безопасность участников бала. Предложенная диспозиция меня сильно удивила, потому что Саадин намеревался окружить дворянское собрание целой армией в полторы тысячи бойцов. Мало того, у северных и южных ворот города предполагалось разместить ещё два отряда такой же численности. И я спросил халифа:

– Саадин, мы готовимся к осаде, или ты решил взять штурмом дворянское собрание во время бала?

Халиф рассмеялся и ответил: