Долгая дорога домой v2

— Привет всем, можете не благодарить, от чая с парой-тройкой ложек сахара и нескольких больших бутербродов не откажусь, — выдав это, опускаюсь на табурет и хватаюсь за стол, чтобы не упасть.

— Даже не знаю, как вас отблагодарить…

— Мы вчера еще обо всем договорились, — перебиваю ясновидящую, — и чем скорее вы выполните первую часть — тем лучше.

— Бабушка, о чем…

— Мальчик, не лезь не в свое дело. Я тебя исцелил? Вот и радуйся молча. Тебя это не касается.

— Но…

— Внучок, иди лучше отдохни. Лис прав, это не твое дело.

Неуверенной походкой, что-то бурча себя под нос, он уходит с кухни.

— Приятного аппетита, — произносит Валентина Михайловна, ставя передо мной большую кружку и тарелку с бутербродами.

— Благодарю, — киваю ей и набрасываюсь на еду, аппетит просто зверский.

— Доедайте, и поедем на место убийства, постараюсь помочь вам.

Киваю, не отрываясь от поглощения бутербродов. Из комнаты парня доносится гитарная музыка. Уже ожил и отошел. Еще одно доброе дело сделал. Интересно, там в котле будет масло попрохладней или вилами реже тыкать будут?

— Вы точно сможете его найти?

— Да, но для чего он вам? Он… — она замолкает.

— Нет, но мне нужна энергия. То, что я успел накопить, ушло на исцеление вашего внука.

— И? Я что-то не пойму.

— Принесу его в жертву — получу энергию. Все просто как три копейки.

— Давайте лучше передадим его полиции, — она сцепляет рки в замок и пристально смотрит мне в глаза, — не берите грех на душу.

— Мне не впервой убивать, да и такая тварь заслуживает только смерти, и чем она будет мучительней — тем лучше.

— Вы не правы — мы же люди…

— Знаете, я когда-то говорил тоже самое, — перебиваю ее, — но теперь я разубедился в этом. И любовь может толкнуть на предательство, и много чего еще. Да и люди хуже зверей, гораздо хуже.

— Значит, мне вас не переубедить?

Качаю головой.

— Ясно, тогда поехали, — она, сгорбившись, встает из-за стола, и шаркающей походкой идет в прихожую.

На первом месте убийства ясновидящая бледнеет, а уж когда дотрагивается до земли, то вообще хватается за сердце.

— Вы были правы, — отдышавшись и съев какую-то таблетку, произносит она. — Таких тварей, как он, нужно только убивать!

— А вы: «судить, судить», — с горькой усмешкой отвечаю старушке, — вы б еще сказали, что их прощать нужно. Я уже давно живу по принципу: «око за око, зуб за зуб», и пока что не жалею об этом.

— Но… но… — заикается Валентина Михайловна.

— Вы ошибались, но это уже не важно. Как он выглядит?

— Невысокий, коренастый. Невыразительное лицо, широкий рот, кудрявые волосы рыжеватого оттенка, рыбьи глаза.

— Понятно, на следующее место или уже сможете сказать, где он есть или будет?

— Дальше, — дрожащим голосом произносит она.

— Может валерьянки или там валокордина?

— Не поможет, или алкоголь, или наркотики помогут не так остро переживать это. Но у меня уже не тот возраст, чтобы использовать эти методы.

Молча киваю и вызываю такси.

До вечера колесим по городу. М-да, для ясновидящей все это не проходит даром: руки мелко дрожат, лицо мертвенно-бледное, а губы приобретают синюшный оттенок.

— Как вы? — негромко интересуюсь я, после того как мы располагаемся у нее на кухне.

— Старость — не радость, да и таким я давно не занималась.

— Но вы сможете мне помочь?

— Постараюсь, — кивает старушка, — немного отдохну и возьмусь за работу.

— Хорошо, а я тогда помедитирую, — произнеся это, иду на балкон и сев в позу лотоса, начинаю этот нудный, но необходимый, процесс.

— Лис, проснитесь! — через пару часов кто-то осторожно трясет меня за плечо.

М-да, результат практически нулевой — мана плещется на самом донышке резерва. Надо что-то придумать, причем срочно!

Поднимаюсь на ноги и пристально смотрю на ясновидящую.

— Послезавтра, вроде бы парк Революции, после полудня, — произносит она.

— Кто жертва?

— Темноволосая девочка, в школьной форме с двумя бантами и ярким портфелем.

— Понятно, благодарю, — киваю ей и выхожу с балкона.

На диване замечаю свой свитер. Одеваю его и иду в прихожую.

— Тебе еще что-нибудь нужно от меня? — интересуется замершая в дверном проеме старушка.

— Пока нет, — говорю, не отвлекаясь от шнуровки берцев, — но позже понадобится ваша помощь.

— Хорошо, и береги себя — ты хороший человек, хоть и пытаешься скрыть это.

— Расскажите это тем, кто покоится на моем личном кладбище, — криво усмехнувшись, выхожу на лестничную площадку.

Ответа не следует, да я его и не ожидал. Быстро сбегаю по ступеням вниз и, выйдя из подъезда, раскуриваю сигарету.

Неспешно идя в сторону своего логова, размышляю над насущным вопросом — как быстро пополнить резерв. Сатанисты и жертвоприношения отметаются сразу: первое — так как они как минимум поменяли места сбора, а второе — у меня рука не поднимется на несчастное животное, а подходящую жертву среди людей долго искать. Значит, остается только секс. Как горестно я об этом подумал, ужас. Улыбаюсь этому внутреннему монологу.

Облом, моя, для простоты буду считать так, девушка задерживается у родителей и вернется только послезавтра. Слишком поздно, а с другой стороны — слишком рано, ведь я еще с маньяком не разобрался!