Долгая дорога к маме

Все это в мае, и белые ночи начинаются в мае, а сейчас еще апрель. Михаил Константинович вздохнул, подошел к пульту на приставном столе, оттуда шел сигнал внутренней связи. Он нажал кнопку.

— Михаил Константинович, к вам ветераны.

— Пусть входят, я давно жду.

Жизнь летит

Дверь в приемную была приоткрыта. Голос нового посетителя Михаил Константинович узнал сразу, хотя и не слышал лет двадцать. Он искренне удивился, но сомнений не могло быть, конечно, это был Александр Юрьевич Бунин, его предшественник. За эти годы ни разу их пути-дороги не пересекались. Не видели они друг друга, хотя общих знакомых у того и другого было хоть отбавляй. Говорят, что земля круглая, но и здесь незадача вышла, встретиться не довелось. А как могло случиться, что два взрослых человека, первое и второе лицо крупнейшего в городе строительного треста, расстались врагами или по крайней мере недругами? Чего только в нашей жизни не бывает…

В период «перестройки» многое было придумано, но не все имело под собой разумные основания. Одно из таких нововведений — выборы руководителей предприятий, больших и малых, со сложнейшей структурой и производством уникальнейших приборов, кораблей, оружия. Всех под одну гребенку! Издали закон. Народ должен выбрать своего руководителя предприятия. В Советском Союзе, где во главе страны стояли люди, назначенные узким кругом лиц — Политбюро, решили, видимо, начать перестраивать власть с низов. Очередной эксперимент.

У нас часто проводили эксперименты. Много было экспериментальных производств при огромных объединениях. Даже анекдот такой ходил: приехали как-то англичане на крупный завод, наши показывают им продукцию и говорят, что сейчас ее «обкатывают» на экспериментальном производстве, вот покажет она себя, весь завод переведем на ее создание, а потом и всю отрасль. Не понимают англичане такого подхода к делу, однако заинтересовались, решили сами провести опыт по экспериментированию. Как известно, в Великобритании правостороннее движение, вот и надумали они перевести одну улицу в Лондоне на левостороннее, а, если хорошо получится, то и всю страну. А в результате случился транспортный коллапс.

Михаил Константинович к моменту нововведения с выборностью руководителей предприятий прошел достаточно долгую карьерную лестницу роста. На каких-то ступеньках задерживался долго, какие-то пролетал, не успевая оглядеться и разобраться, что по чем. Уже в сорок лет его назначили главным инженером предприятия, занимавшегося строительством объектов оборонной промышленности. По меркам того времени это был нормальный профессиональный рост. Конечно, не у всех получалось так складно. Во многих трестах главными инженерами были убеленные сединой мужчины. Это были евреи. Они шли к этой должности трудно и долго, а потом выше не поднимались, работали на ней вечно, оттачивая свой профессионализм до совершенства. Михаил Константинович понимал, что до уважаемых старцев ему далеко, и способствовать профессионализму может только работа и опыт.

А работы и ответственности было столько, что времени, которое оставалось от суток, хватало только на короткий сон и дорогу к месту работы и обратно. Он почти не смотрел телевизор, практически не читал книг и газет. На столе — только специальная литература. Интернета, который одновременно помогает и отвлекает от дела, не было, может, и хорошо, что не было. То время научило его работать с литературой. И тут добралась до них пора выборов. Не обошла их стороной.

Секретарь парткома Логинов, зайдя в кабинет начальства, а заходил он всегда без стука и разрешения, едва присев, начал разговор на высоких нотах:

— Опять в райкоме мне выволочку устроили, и все из-за этих проклятых выборов. Пора, Александр Юрьевич, проводить это мероприятие, такое на тормозах не спустить. Будем тянуть, все по выговору схватим, а то и больше достанется.

— А что, во мне дело? — удивился управляющий.

— А в ком же? — вопросом на вопрос ответил секретарь.

— Так я готов, вот Миша и будет моим соперником.

Секретарь посмотрел на обоих и обрадовано заключил:

— Хорошая будет пара, райком одобрит.

— А куда будут выборы и зачем? — спросил Михаил Константинович, когда Логинов ушел.

— Понятия не имею, что опять насочинили. Ладно, потом разберемся, а сейчас надо продумать как будем производить монтаж нового корпуса.

Время шло, но о выборах и как они проходят в других организациях, никто толком ничего не знал. Иногда возникали слухи о неизбрании того или иного руководителя. Из-за чего, почему? Намекали на «происки врагов». Жизнь бежала быстро, к выборам никто не готовился, дел без них хватало. Однако неожиданно секретарь парткома засуетился и попросил дать ему программы конкурентов на должность. От него отмахнулись: пусть сам напишет. Он возмущался, но в конце концов, понимая, что ничего ни от кого не добьется, сварганил программы сам.