Долгая дорога в стаб

Я открыл было рот для новых вопросов, но был остановлен жестом Зиверта – он выставил ладонь в жесте «Стоп».

– Будем последовательны, поэтому начнём с главного и потом уже перейдём к частностям. Сначала имя. Может тебе самому какое-то нравится?

– Да тут куда ни посмотри, не имена, а клички и погоняла одни. Нет тут нормальных имён.

– Правило такое. Тут есть определённые нормы и правила, вот люди их и придерживаются. Вояка тебя назвать, или может быть Стрелок? Солдат, Ратник, Воитель? Нравится что-нибудь?

– Да как-то не особо, – покачал я головой.

– А цифры как тут тебя называли?

– А! – махнул я рукой. – То Болт, то Гвоздь… ещё Шуруп звали.

– Вот! – обрадовался непонятно чему Зиверт. – Тут тогда и думать не надо. Будешь ты, крестник, зваться Метиз. Ну как?

– Определённо лучше, чем Болт или Шуруп. Главное, чтобы не Гаечка. А так вполне сойдёт, – не придал я особого значения всему происходящему.

В этот момент подошла официантка, и Зиверт отвлёкся на неё.

– «Хеннеси»? Не палёный? Смотри девонька, у меня талант сомелье прокачан, узнаю, что дрянь принесла, денег не получишь.

– Ну что вы, как можно? – захлопав длинными ресницами, залепетала она.

На её тираду Зиверт только хмыкнул и пододвинул оранжевую бумажку с изображением моста, которая пропала в ладошках девушки за секунду.

– Могу я вам ещё чем-то помочь?

На этот раз тон официантки стал особо приветливым и каким-то томным, что ли. Она наклонилась чуть ниже, чем надо, и я с удивлением заметил, что две верхние пуговицы её блузки, до этого наглухо задраенные, теперь расстёгнуты. И из прорехи в обороне отчётливо видны две довольно больших округлости. Фигасе!

– Пока только еды, а там определимся. Итак, мне и моему другу принесите, пожалуйста, по три порции стейка рибай и салатиков овощных. Мне кофе, латте, а моему другу… – он посмотрел на меня.

– Аналогично, – только и выдал я, удивляясь заказу.

Девушка удалилась, не забывая раскачивать своей пятой точкой из стороны в сторону по очень большой амплитуде.

– Если страдаешь спермотоксикозом, то можно устроить. Но только по-быстрому, – проследив направление моего взгляда, выдал Зиверт.

Я задумался, сверился с внутренними ориентирами и высказал своё мнение:

– Мне претит любое проявление продажной любви.

– Как знаешь, Метиз, как знаешь, – на меня смотрели внимательные оценивающие глаза, больше похожие на прицелы.

Сам Зиверт ни о чём таком и не помышлял, он вообще в сторону красивых девушек почему-то не смотрел. То ли ему претило то, что они все сплошь цифры, то ли ещё что. Как бы то ни было, он ловко содрал крышку с бутылки, налил грамм по двадцать в рюмки и посмотрел на меня. Чего ему надо, стало понятно через секунду. Очередная надпись всплыла перед глазами.

Зиверт предлагает вам сменить имя на «Метиз». Для утвердительного ответа вслух произнесите «да», для отрицательного «нет».

– Да, – я просто выполнил то, что от меня требовалось.

Подняли стопки, чокнулись и дружно выпили.

– Не оригинал, но вполне неплохо, – прокомментировал жидкость в бутылке мой собеседник.

Потом он попросил меня три минутки обождать, после чего откупорил все три бутылки вина и дал им подышать, как он объяснил. Налил из каждой бутылки в разные бокалы, понюхал каждый и ровно по глотку отпил из каждого бокала. Посидел с минутку, прикрыв глаза, удовлетворённо кивнул, и обратился ко мне.

– А теперь смотри и запоминай!

Зиверт достал один из трофейных пластиковых пакетов и выудил из него непрозрачный камешек зелёного цвета, похожий на виноградинку.

– Это споран, запомни. Он наша жизнь, без него не приготовить живчик и он же – денежная мера Континента. Смотри дальше.

Он взял в руки один из стаканов, кинул туда виноградинку и залил её коньяком. После чего принялся взбалтывать до полного растворения спорана.

– Растворять споран необходимо в крепком алкоголе. Обычно все предпочитают водку, она есть практически везде. Я же, когда есть возможность, предпочитаю коньяк.

Дождавшись полного растворения, когда жидкость в стакане стала мутной, Зиверт отставил стакан в сторону, после чего взял следующий и накрыл его повязкой, сделанной из сложенного в несколько слоёв бинта. Используя фильтр, перелил мутную жидкость в новый стакан, после чего показал на бинт с лежащими на нём белыми хлопьями.

– Этот осадок сильно ядовит. Попадёт в кровь – мгновенный паралич всех мышц. Поэтому, – он осторожно положил бинт в первый стакан, и убрал его на низкий подоконник, – пока он постоит здесь.

После чего перелил оставшуюся жидкость в простую полторашку, заботливо принесённую официанткой. Залил туда же остатки одной бутылки «Хеннесси» и долил до полной холодной водой, после чего закрутил крышку.

– Теперь ты, – он протянул мне новую виноградинку.

Я взял споран в руку и покатал в ладошке. Эта явно была не такая. Крупнее раза в три и ярко-зелёная, в отличие от тёмно-зелёной, которую разводил Зиверт.