Долгая ночь Примы Центавры

Вир последовал примеру Зака. В руках Ланаса ничего не было. Кажется, оружия у него нет. Тем не менее, что-то в его поведении прямо-таки кричало об опасности. Как мог быстро и незаметно, Вир начал проталкиваться к нему. Это не представляло особого труда: Ланас ни на что не обращал внимания. Казалось, его беспокоило что-то другое.

«Дайте мне пройти», повторял про себя Вир. «Да пропустите же меня».

Проблема была в том, что у него не было ничего определенного, никаких конкретных причин для обоснования своих действия. Но его будто подталкивала некая сила. Вир не в первый раз ощущал такое. Правда, раньше рядом с ним всегда был Лондо, который, если можно так выразиться, правил кораблем. Сейчас же все зависело от него самого…, если предположить, что он не ошибся.

Все-таки оставалась вероятность того, что он все неправильно понял, и его выводы — только плоды разыгравшегося воображения.

Он подбирался все ближе и ближе, а Рем до сих пор не заметил его. Теперь.

Вир мог ясно видеть глаза Рема, и взгляд парня напугал его. Складывалось впечатление, что Ланас был не в себе. Его глаза были широко распахнуты, но ничего не выражали, как будто внутри его была пустота, а тело было просто оболочкой, одеждой, вроде плаща. Он застыл в позе, напоминающей крупного зверя, изготовившегося к броску. Или капкан, который вот-вот захлопнется.

А его горло…

Взгляд Вира мгновенно сосредоточился на горле Рема Ланаса, потому что, невероятно, оно, казалось, шевелилось само по себе. Оно мягко и ритмично пульсировало. Вир понятия не имел, как это могло быть.

Шеридан все еще был далеко, но с каждой секундой приближался…. а в то же самое время Вир все ближе подкрадывался к Рему.

Вир уже был в нескольких шагах от цели, когда Рем Ланас заметил его.

Вир не знал, что именно привлекло его внимание. Возможно, неловкое движение Вира, или его предупредило об опасности какое-то шестое чувство. Как бы то ни было, Ланас резко повернул голову, и взгляд широко раскрытых пустых глаз сосредоточился на Вире. Его горло, казалось, пульсировало еще яростней.

Вир замер на месте. Он не знал, что ему делать. А потом, пока разум отчаянно пытался разработать приемлемую стратегию, он сделал единственное, что сумел придумать. Вир откинул капюшон, на его лице расплылась широкая улыбка, и он радостно закричал:

— Рем! Рем Ланас! Неужели это ты? Это я! Котто! Вир Котто! Как жизнь?!

Ланас слегка склонил голову. Казалось, он пытался сосредоточиться на.

Вире.

— Только не говори, что ты не помнишь меня! — продолжал Вир. — После всех этих сумасшедших денечков, которые мы провели вместе с тобой!

Говоря это, он еще приблизился к Рему. Теперь их разделяла всего пара шагов.

Но Шеридан и его спутники тоже приближались. Рем резко повернул голову обратно в сторону процессии и двинулся туда. Вир шагнул ему наперерез, и.

Ланас, наконец-то, впервые сосредоточился именно на нем. В его глазах появилось нечто ужасное, нечто темное и жуткое, и Виру показалось, будто в его голове раздался крик.

И горло больше не пульсировало. Оно… по нему пробегали волны.

В нем что-то было. Что-то двигалось вверх по его глотке, и Ланас начал кашлять, из его горла раздался хрип, а губы задрожали, как будто он собирался что-то изрыгнуть.

Действуя инстинктивно, Вир прыгнул вперед. Рем отшатнулся, пытаясь увернуться, но его движения были медленными и неуклюжими. Вир врезался в него.

Они упали, размахивая руками и ногами, и Вир обнаружил, что сидит на Реме.

Голова Рема ударилась о его согнутое колено. Автоматически Вир вцепился в нижнюю челюсть Рема, потянул ее вверх, продолжая с другой стороны удерживать его голову коленом. Он сделал все крайне неловко, но захват оказался весьма эффективным.

Рем отчаянно боролся, его горло продолжало шевелиться. Ни слова, ни крика о помощи. В дальнем конце коридора собрался народ, но все они стояли к Виру и.

Рему спиной, наблюдая за приближающимся Шериданом. Пара зевак глянула в их сторону, но, по-видимому, решили, что это какая-то личная разборка, и вмешиваться не стоит.

— Прекрати! Прекрати! — шипел Вир. Он не был особо сильным физически или агрессивным, вроде тех людей, что окружали его сейчас. Он не помнил, когда в последний раз дрался, и совершенно не знал боевых приемов. Он вообще никогда не думал, что способен драться. Но сейчас им двигало чистое отчаяние, именно оно придало ему сил и решительности, в которых так нуждался.

Потом он заметил нечто, скользнувшее между губами Рема.