Долгая ночь (сборник)

Иванова мы хотели допросить прямо там, в поселке геологов, чтобы в город не вызывать, но оказалось, что он снова на станцию ушел, где работал сцепщиком. Оставили в сельсовете повестку, и на другое утро он явился к нам. Был он сухощав, крепок, поперек лица черные усы. На усы тогда моды не было, а когда я спросил — зачем, мол, вам? Он усмехнулся: с фронта, говорит, оставил, у нас во взводе разведки старшина с усами был, а как его убило, все мы в память о нем стали усы носить...

Сначала Иванов то же рассказал, что и прежде председателю поссовета: шел со станции, увидел у магазина незнакомых людей и груженую автомашину, хотел спросить, что за люди, а они пальнули...

Гринев спрашивает — как они выглядели, эти люди? Неужто не приметил? В разведке служил, глаз должен быть острым! Иванов усмехается — уж восемь лет с войны минуло, при чем тут разведка? Но вроде бы на одном из тех, что стояли в кузове, шапка солдатского образца, да бушлат — и солдатам такие выдают, и в ФЗУ. А на бушлате форменные пуговицы в два ряда.

Гринев прямо светится: вот он, глаз-то! А может, еще и слова какие слышал? Может, они как-нибудь друг друга называли?

— Нет, разговоров вроде не было, а нецензурщину слышал. Вот еще что: один из кузова, не тот, что в шапке, другой совсем, хриплым таким голосом скомандовал: «Нажимай на крючок!» А может: «Жми, Крючок!» Вот тут они по мне лупанули из ружья, машина прямо с места рванула.

— А номер машины заметил?

— Какой там? Разве о номере в тот миг думал? Я сразу наземь кинулся. Единственное, что заметил — у машины заднего борта не было. А может и был, только не закрытый...

От поселка геологов в город две дороги. Одна через гору считается верхней, другая, по логу — нижней. По этой, нижней, выходит километра на три-четыре короче — по ней и ездили чаще, хотя даже после самого маленького дождя глинистый, вязкий лог становится совсем непроезжим, без трактора не пробьешься. Решили с Шаховым — надо своими глазами глянуть, что там за лог. Хотя и так было ясно, что едва ли найдутся какие-то следы.

На газике-вездеходе от поссовета свернули влево, по мосточку через ручей, а там дорога втянулась в ложок — правый склон крутой, кустарником зарос, а левый пологий. Еще минут двадцать проехали — сыростью потянуло, колея мокрая, сплошь разбитая. Шофер горотдельский, Илья Захарыч, вроде ненароком бросил — мол, если застрянем, кто вытащит?

И тут видим: стоят на косогоре двое пастухов, один с суковатой палкой и с сумкой через плечо, другой совсем молодой, в армейской фуражке. Тут же кобель черный лежит, лапы вытянул, язык от жары на сторону свесил. По склону коровы разбрелись, колокольчиками позванивают... Шахов говорит шоферу — ну-ка тормозни! Из машины выскочил — и к пастухам: «День вам добрый, товарищи!» Старший кивнул: «Да уж сегодня точно, грех на день жаловаться».

Я тоже к ним пошел — тут только почувствовал, как ноги затекли. Спрашиваю — давно ли здесь коров пасете?

Старший глянул искоса, буркнул — ну пасем себе и пасем, или опять куда в иное место убираться?

Шахов улыбается — да мы совсем не про то, мы с товарищем из уголовного розыска. Слыхали — магазин ограбили в поселке геологов?

Старший кивает:

— Слух про тот разбой во всей округе идет.

— А что преступники на грузовике скрылись — тоже разговор был?

— А насчет машины я вон Степке, — он кивнул на подпаска, — еще давеча сказал: не ее ли Бахвалов, тракторист наш, из лога вытаскивал?

Стал он рассказывать, а я слушаю и думаю — вот удача! Не зря поехали! Оказывается, в то утро пастухи видели, как засела в логу грузовая машина и вертелись вокруг нее человек пять-шесть, даже толкать пытались — грязные все, злые, крыли матом и дорогу, и машину, и друг друга. Тут и подъехал Иван Бахвалов, на тракторе, вез в прицепной тележке горючее: у колхоза за логом, если влево свернуть, два комбайна на уборке — вот туда и ехал. Эти, от машины, руками машут, свистят, к себе Ивана зовут, на машину показывают — мол, выручай, застряли! А он тоже что-то кричит из кабины, только слов за грохотом не слыхать. И мимо. Тогда двое наперерез кинулись... Ну, уговорили, видно. Сами тележку отцепили, сами трос от машины на трактор цепляли. Иван Бахвалов что-то не сразу машину вытащил, еще из трактора выходил, трос вроде смотрел. Потом машину потащил вниз, за ручей — там лог посуше. Там, видать, сама пошла...

Сказали мы пастухам великое спасибо и поехали в село Поломошное, искать Ивана Бахвалова. Но того в селе не оказалось: косил где-то для себя траву.

Председатель колхоза говорит: если ждать недосуг, берите в машину Кольку, хлопец знает, где у Бахвалова покос.

Колька — паренек лет двенадцати, от солнца черный, под ноль стрижен, с двумя макушками — в машину сесть не захотел, стал на подножку — мне, говорит, так ловчее. Прямо к Бахвалову и привез, километрах в пяти от Поломошного.