Долгая воскресная ночь

— А малышка Карсон работает у доктора Ваймана? — Мне захотелось блеснуть перед Барбарой знанием светского общества Карфагена. — Обеих знаю и уверен, что звонили не они. Но прошу, поставьте в известность, если вдруг вспомните какие-либо другие имена. Хорошо?

— Договорились, шеф!

— Большое спасибо.

Я положил трубку и принялся прикидывать в уме, сколько же людей в нашем городе могли что-либо знать о взаимоотношениях Фрэнс и Робертса. Столько перебрал вариантов, что разболелась голова. Пришлось встать и отправиться через вестибюль в ванную комнату за таблеткой аспирина — все лекарства хранились там в аптечке. Шлепая по коридору, заметил: в спальне по-прежнему горит свет. Когда вошел — обомлел: чемодан Фрэнс по-прежнему лежал на кровати. Рядом валялся другой, вместе с грудой ее платьев и белья.

Неужели Фрэнс ничего не взяла с собой? Словно после долгого отсутствия, задерживая взгляд то на одном, то на другом предмете, я оглядел комнату. Большая двухспальная кровать, сооружение трехметровой длины, стояла у стены справа; по обе стороны ее высились платяные шкафы. Прямо темнел камин. Слева — бог ты мой! — светилась дверь, ведущая в ванную и туалетную комнату жены. Сейчас она почему-то распахнута настежь! Помимо ночника под розовым абажуром, в спальне, горела и лампа в туалетной комнате Фрэнс. В лучах света на паркете по другую сторону кровати темнело какое-то пятно. Подошел поближе, нагнулся и… оказался лицом к лицу с Фрэнс. Вернее, с тем, что осталось от него.

Колени мои подкосились, и я осел на паркет рядом с кроватью. С силой зажмурил глаза, желая избавиться от ужасающей картины. Ан нет… Страшнее всего было видеть орудие убийства — грязные, закопченные каминные щипцы, которые убийца оставил на груди Фрэнс.

Я перевернулся на бок и попытался встать, но поскользнулся и очутился на полу лицом к трюмо. Поначалу не узнал самого себя: физиономия моя побелела как мел, исказилась от ужаса.

Зазвонил телефон на ночном столике. Я наконец-то встал и, шатаясь, направился в ванную. Сняв с крючка большое банное полотенце, накинул его Фрэнс на голову и грудь. Телефон продолжал звонить.

Фрэнс лежала на спине в том самом костюме, в котором приехала из Нового Орлеана. Ноги ее нелепо подвернулись. «Зачем надо было бить женщину прямо по лицу и так зверски?» — стучала в голове единственная мысль.

Один из платяных шкафов был открыт. Наверное, Фрэнс брала из него одежду, и в тот момент, когда повернулась спиной к убийце, он схватил каминные щипцы и нанес свой первый удар. Правая рука Фрэнс выглядывала из-под полотенца. Я встал на колени и осмотрел ее, затем приподнял полотенце и осмотрел левую. К удивлению, на них не оказалось ни синяков, ни следов сажи. Следовательно, жертва не делала и попытки защититься, когда убийца наносил удары щипцами по лицу. Итак, он убил Фрэнс сзади первым ударом. По лицу трупа убийца молотил, движимый патологической ненавистью или получая садистское наслаждение.

Однако Фрэнс позволила ему войти. Ведь я запер дверь на ключ, когда уходил. Внезапно пришло ощущение, что в спальне случилась какая-то перемена, но понадобилось две или три минуты, прежде чем сообразил какая.

Телефон наконец перестал трезвонить. Подойдя к аппарату и сняв трубку, я принялся набирать номер шерифа, чуть не истерически смеясь от радостной мысли: «Как здорово мне повезло: ведь когда все происходило, я находился в конторе шерифа, в присутствии свидетелей. Алиби налицо!» Но сразу же бросил трубку. О, если бы можно было уйти из комнаты, где крики Фрэнс все еще гремели в коих ушах. Но это были вовсе не вопли жены. Это снова звонил телефон. И в спальне.. И в гостиной… Выскочив на кухню, я подставил лицо под струю воды. Зачем? Наверное, надеялся таким образом как-то охладить горевшие мозги.

Потом уселся за кухонный стол и принялся шарить по карманам в поисках сигарет.

Обрывки мыслей, нелепые, неспособные сложиться в цельную картину, крутились, сталкивались в пылающей голове, пугая и обессиливая. Ну да! Все сотворил Малхоленд! Никто, кроме него, не знал, что Фрэнс приехала. Помощник шерифа, разумеется, заметил перчатку и ни минуты не сомневался, что и чемодан тоже принадлежит ей. Стало быть, именно этот тип и прикончил Робертса, а Фрэнс так или иначе замешана в случившемся на болоте… Впрочем, почему обязательно Малхоленд? Мало ли кому Фрэнс могла позвонить и сообщить, что вернулась.