Долгая воскресная ночь

— Да. Судя по всему, с этой женщиной легко возникали всякие неприятности. В досье указано, что родилась от матери ирландки и отца испанца, образование получила в Соединенных Штатах. После окончания школы вышла замуж за тренера школы верховой езды в Калифорнии. Потом ее муж лишился диплома по обвинению в даче допинга скаковой лошади. Впрочем, он заявил, что это сделала его жена. Элен ушла от него и, не дав себе труда оформить развод с прежним мужем, вышла замуж там же, в Калифорнии, за довольно состоятельного торговца автомашинами. Таким он, во всяком случае, был, пока молодая жена не заполучила доступ к его банковскому счету и не принялась за старое — играть на скачках. Состояния нового мужа ей хватило на несколько месяцев. После чего она от него сбежала. Сбила насмерть на шоссе пешехода и, не оказав ему помощь, даже не остановившись, умчалась прочь на новенькой спортивной машине. Фрэнс заметили было на скачках во Флориде, но та опять бесследно исчезла. Это произошло за несколько недель до ее появления в Карфагене.

На мой взгляд, все совпадало. Он подобрал мою женушку во Флориде в самом жалком состоянии и снял ей магазин в нашем городе. И меньше чем через полгода Фрэнс сумела бросить его и очаровать меня, снова выйти замуж, выгодно продав снятый и обеспеченный им товарами магазин, обокрав любовника и благодетеля на шесть тысяч долларов! А что осталось ему? Ужасное сознание того, что доверился авантюристке, лишенной каких бы то ни было моральных устоев и способной в любой момент запрятать его в тюрьму за убийство Джуниора Делевана.

Я в который раз пристально посмотрел на Джорджа. Тот чувствовал себя превосходно. Никто никогда ни в чем не сможет его обвинить. Ни она, ни Робертс уже не смогут свидетельствовать против него.

И все же я решил продолжать борьбу.

— Отлично, Скэнлон. Вот вам и объяснение, почему к ней приставили Поля Денмана. Кто бы ни был его наниматель, он превосходно знал, что полиция ждет, не объявится ли снова Фрэнс где-нибудь на скачках. Вот затем и нанял Денмана. Ну и, конечно, узнал от сыщика, что Фрэнс не удержалась и вновь принялась за старое. А раз так, то ее могли найти буквально с минуты на минуту. Вот почему, едва миссис вернулась домой, он ее и прикончил. Постарался даже уничтожить ее единственную фотографию, ту, что была в спальне, нашу свадебную фотографию. Убийца боялся, что газеты опубликуют ее и все выплывет наружу. Ему было невдомек, что у меня имелась другая.

Скэнлон привычно покачал головой.

— Он не мог ее убить. Никто, кроме вас, Варрен, не знал, что миссис вернулась домой.

Тут распахнулась дверь и дежурный полицейский доложил:

— Господин шериф! Миссис Райан. Говорит, что ей нужно вам что-то сообщить. Вам или мистеру Клемену.

— А по какому поводу? — удивился Скэнлон.

— Говорит, со свидетельскими показаниями!

— Хорошо, впустите ее.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Когда Барбара вошла, у меня буквально перехватило дыхание. Вид у нее был прекрасный, хотя и несколько усталый. Она улыбнулась мне, затем сделала вид, что улыбается всем присутствующим, и подошла к столу.

— Извините, что помешала, мистер Скэнлон, — проворковала Барбара, — но мне кажется, есть одно обстоятельство, которое должно вас заинтересовать.

— Что вы имеете в виду? — буркнул Скэнлон, подозрительно глядя на мою секретаршу.

Барбара слегка повернула голову, обращаясь одновременно к Скэнлону и Клемену.

— Не знаю, можно ли считать серьезной уликой, но мне кажется, нельзя ее оставлять без внимания, вот почему я и решила прийти.

— О любой улике, миссис Райан, — улыбаясь, сказал Джордж, — сколь бы незначительной та не казалась, необходимо сообщить полиции. И защита тоже должна быть в курсе дела, вы не возражаете, шериф?

— Нет, нисколько! — ответил Скэнлон. — Выкладывайте, что там у вас, миссис Райан!

— Дело в том, что я беседовала с этим Денманом. Помните — частный сыщик? Вчера ему звонила, спрашивала, сможет ли он узнать голос Рэндалла, нанимателя, по телефону. Денман ответил, что вряд ли. Вернее, заявил, что не в состоянии различить голос Рэндалла среди прочих и его свидетельство поэтому вряд ли будет иметь какую-либо ценность. Тогда я спросила про конверт, в котором Рэндалл послал ему гонорар. Дэнман ответил, что ничего особенного конверт не представлял. Обычный, из белой бумаги, купленный в каком-нибудь газетном киоске или на почте, а адрес был напечатан на машинке. И только деньги, никакой записки или письма там не было. Тут мне пришло в голову, что можно установить, на какой машинке печатали. Ведь шрифт каждой из них имеет свои особенности.

— Разумеется, — согласился Скэнлон. — Тонкости может определить любая лаборатория криминалистики. Но вряд ли конверт сохранился. Их ведь обычно тут же выкидывают.

— В том-то и дело, что сохранился! — с жаром воскликнула Барбара. Лицо ее разрумянилось от волнения.

— Откуда вам это известно?