Долгая зима

Эндрю не терпелось скорее очутиться в клубе. Он не видел Кэрол уже несколько месяцев (последняя встреча состоялась по случаю возвращения мальчиков в школу после рождественских каникул), и было очень странно предвкушать свидание с нею здесь, на чужой земле, когда от прежней жизни остались одни осколки, впереди же маячило что-то новое – непонятное, сложное, заманчивое. Он назвал свое имя привратнику, произношение которого выдавало уроженца Франции, и тут же почувствовал вину перед Мадлен, которая в одиночестве разбирает постель в гостиничном номере и о существовании которой он ни разу не вспомнил за последние полчаса.

– Вы найдете мадам в баре, – сказал привратник. – Вот в эту дверь, а потом направо.

Эндрю оказался в круглом помещении и увидел стойку бара. Вокруг красовались заманчивые пейзажи во всю стену. Бар находился в обрамлении снега и льда, оживляемого домиками и башенками. Дальше начиналась водная гладь – сперва кишащая толстыми льдинами, затем чистая и, наконец, залитая лучами яркого солнца. Кульминация композиции помещалась напротив бара: это были золотые пески и украшенные пальмами берега теплого, беззаботного континента. Здесь и сидела Кэрол, одна за столиком. Направляясь к ней, Эндрю обратил внимание на многочисленных белых женщин и всего двоих белых мужчин. Зато нигерийцев здесь было хоть отбавляй. Шум их болтовни и определял различие между этим баром и аналогичным заведением любой северной столицы.

– Хэлло, Эндрю! – приветствовала его Кэрол. – Рада тебя видеть. Что будешь пить?

– Можно взять самому?

– Нет, это только для членов клуба.

– Ты член?

Она кивнула:

– У них еще остались европейские напитки, но я предпочитаю не смешивать и пью южноафриканский бренди.

Приличная вещь.

– Спасибо, – сказал он. – Его и возьмем.

Она подозвала белого официанта и сделала заказ. Глядя на нее, Эндрю оценивал свое душевное состояние. Дрожь нетерпения перед встречей унялась и, к его удивлению, сменилась спокойствием. Кэрол была все так же красива, а новые детали туалета делали ее еще более привлекательной – в былые времена она не стала бы украшать свое платье огромными розами и надевать разноцветные бусы, однако это уже не оказывало на Эндрю прежнего действия, и он наблюдал ее красоту как бы издалека. Эндрю вдруг почувствовал облегчение, и его охватила истома при воспоминании о Мадлен. Существовало два узла, не развязав которые он не мог пробиться к Мадлен: первый связывал ее с Дэвидом, второй крепил его к Кэрол. Теперь остался только один.

Кэрол кивнула на изображения на стенах:

– Как тебе это нравится?

– Немного жестоко. Во всяком случае, нечутко.

– Этой стране не свойственна чуткость. Кроме того, здесь имеется и практический смысл: здешний народ проявляет склонность облеплять стойку, а эти пейзажи влекут их к себе и заставляют рассредоточиться по залу. Заведение открылось всего неделю назад.

– И ты часто здесь бываешь?

– Время от времени. – Она не стала развивать эту тему. – За последние шесть месяцев клуб пережил как бы второе рождение.

– Довольно-таки безвкусно.

– К этому легко привыкаешь. Мне даже нравится. Теперь здесь делаются большие деньги. Учти, нужно немало денег, чтобы выжить в этой стране.

– Как дети? – спросил Эндрю.

– В школе, в Ибадане. Школа пользуется репутацией лучшей в стране. Белых ребят там раз-два и обчелся.

– Я думал, что это не так важно.

– Не так важно? – Кэрол уставилась на него и расхохоталась. – Боже мой, Энди…

– И как они там себя чувствуют?

– Надеюсь, прекрасно. – Она заглянула в сумочку и достала письмо. – Вот, взгляни.

Письмо было от Робина. Эндрю пробежал его глазами и вернул Кэрол. Обычное письмо от обычного мальчишки из частного интерната.

– Да, похоже, они счастливы.

– Еще бы! За такие-то деньги!

Он пригубил бренди. Кэрол налила себе ситро. На ее губах играла наполовину любопытная, наполовину оборонительная усмешка.

– Нас провожал Дэвид, – сказал Эндрю.

Она пробормотала что-то невнятное, а потом спросила:

– И как он?

– Ему нелегко. Иначе и быть не может. Но он держится молодцом.

– Бедняжка Дэвид!

– Когда ему потребуется уносить ноги, он нагрянет без предупреждения.

– Знаю. Он говорил мне об этом. Думаю, ему надо было выбраться пораньше. – Ее слова звучали как простая констатация. – Он вполне мог это сделать. С его-то связями!

– Возможно, теперь ты смогла бы его уговорить.

Ответ последовал не сразу.

– Европа – это очень далеко. Эмоционально, а не только географически. Воспоминания меркнут. Города, люди…

Возможно, так происходит только со мной.

Он понял, о чем речь, и ему стало не по себе. Кэрол наклонилась над столом, сдавив локтями свою роскошную грудь.

– Я почти забыла, как ты выглядишь, Энди. Теперь я смотрю на тебя свежим взглядом.