Долгие южные ночи

— Я буду скучать без тебя больше, чем могу выразить.

— С-скучать без меня?

— Всего лишь самая тяжелая часть всей этой сделки. Я должен на год или полтора поехать в Японию, чтобы развернуть там рынок компьютеров, подобный тому, который я создал здесь. Мистер Мацузака будет продвигать дело в Джефферсонвиле, пока я не вернусь.

— Ты собираешься в Японию? — машинально повторила Мэгги, чувствуя, как в висках начала пульсировать кровь.

Он кивнул:

— Да. Но я буду…

— Ты собираешься бросить меня и уехать в Японию?

— Я должен, Мэгги. Ты же знаешь, что эта поездка очень важна.

Нет, она ничего не хотела знать. Мэгги почувствовала себя больной, совсем больной. Она поднялась:

— Ты имеешь в виду, что я так много работала только для того, чтобы ты мог уехать?

— Я же не навсегда уезжаю, — он тоже встал и схватил ее за плечи, — и мы можем еще неделю или две провести вместе, прежде чем я уеду. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее.

Мэгги даже отпрянула:

— Неделю?!

— Мэгги, — он развернул ее лицом к себе, — я понимаю, это большое время, но…

— Ты бросаешь меня! — Она огляделась, чем бы швырнуть в него, но у Кайла не было диванных подушек. — Не могу поверить, что ты бросаешь меня! Не могу поверить, что это случилось со мной! Ты такой же, как все!

— Мэгги! — взывал он, но она не слушала. Больше говорить было не о чем!

Она схватила свою сумочку и выбежала в дверь, не обращая внимания на вопли Кайла.

Он уезжает. Скоро. Ее любви недостаточно. Или слишком много?

Она хлопнулась в розовый бабушкин автомобиль, и мотор взревел. Минуту спустя она развернулась в сторону Джефферсон-хауса, что на Джефферсон-бульваре, где она должна будет воспитывать дитя голубоглазого янки, бросившего ее.

Совершенно так же, как все женщины семейства Джефферсон.

— Для мистера Стюарта меня дома нет, — объявила на чаепитии Мэгги несколько дней спустя.

Все Сокровища знали, что Кайл уезжает в Японию.

— Но ведь он сказал, что вернется, правда, Мэгги? — Опал выглядела озабоченной.

Мэгги хрустнула крекером:

— Это они все говорят.

— Ты не сказала ему о ребенке. — Сегодня Руби наносила аппликации полосатых зайчиков на зеленые квадраты.

— Не думаю, что обязана была это сделать, — ответила Мэгги. — И если уж я собираюсь соблюдать традиции семьи, то собираюсь соблюдать их в точности.

После этого Сокровища уяснили, что при ней о Кайле говорить больше не стоит.

Со своей стороны Мэгги каждый день послушно являлась к чаю. Большая часть ее времени была занята попытками представить себе, как быть в создавшейся ситуации, которая все больше пугала ее, и что она могла бы сделать.

Сокровища пытались привлечь ее к делам «Школы обаяния», но Мэгги всячески уклонялась от этого. Она с большим увлечением работала над упрочением своего бизнеса по протокольным консультациям сейчас, пока еще не появился ребенок. Ведь иначе у нее не будет никаких средств.

Довольно странно, но сейчас Мэгги чувствовала себя гораздо ближе к трем женщинам, чем до сих пор.

За день до отъезда Кайл позвонил у дверей как раз во время чаепития.

Мэгги нисколько не удивилась, услышав его голос. Но удивило, что он едва ли не оттолкнул взволнованную Опал.

— Какого черта ты не отвечаешь на мои звонки?! — загремел он, не щадя чувствительность родственниц Мэгги.

— Мне нечего сказать тебе, — ответила Мэгги.

— Ты хочешь, чтобы я уехал в Японию, даже не попрощавшись?

— До свидания, — сказала она.

Он стоял там, статный и до замирания сердца красивый. И сердце Мэгги предательски потеплело.

Сокровища жадно прислушивались.

— Мне этого мало. Что случилось?

Мэгги не отвечала, но посмотрела на старших женщин, пытаясь внушить им, чтобы они молчали.

Руби откашлялась. Кайл взглянул на нее — она разглаживала руками ткань, которую подшивала, повернув так, чтобы ему был виден зайчик.

— Мы готовим новые занавески в комнату рядом с комнатой Мэгги, — сказала Перл. Она приподняла два куска ткани. Один был в розовых и белых овечках, на другом Матушка Гусыня танцевала на желтом фоне. — Какая вам больше нравится?

Мэгги строго посмотрела на бабушку.

— Лимонного печенья, мистер Стюарт? — Опал протягивала ему тарелку с печеньем и крекерами. — Конечно, если вас тошнит, как эти дни тошнит Мэгги, то, может быть, вы тоже предпочтете крекеры?

Мэгги гневно воззрилась на тетушку.

В полной тишине Кайл проворчал какую-то любезность, взял печенинку, захрустел, медленно пережевывая, и вдруг нахмурился. Вместо того чтобы взять следующую, он уставился в тарелку, глаза его округлились. Он посмотрел на Мэгги, опять обвел взглядом крекеры, ткань для занавесок, шитье Руби.

Мэгги почувствовала, как запылало ее лицо, и поняла, что эта краска ее выдает.

— Мэгги?! — Он выглядел совершенно ошеломленным.

— Присядьте, мистер Стюарт. — Опал подвинула ему кресло и тянула его за рукав, пока он не сел. — Вы в шоке?

— Мэгги?

Никакого отклика с ее стороны. Пусть уезжает в свою Японию! И прекрасно! Она предупреждающе обвела взглядом присутствующих в комнате.

— Мэгги, скажи что-нибудь.

— Счастливого пути.

— Мэгги, я люблю тебя!