Долгие прогулки. Практический подход к творчеству

Проживите свой идеальный день с раннего утра и до полуночи. Включите в него встречи с родными и друзьями, общение с домашними животными, выделите время на короткий дневной сон или вечернее чаепитие. Наедайтесь сладостями и наслаждайтесь хвалебными рецензиями. Подпишите выгодный и престижный договор на съемку фильма. Договоритесь, что определенная доля вашей мегаприбыли будет направлена на благотворительные цели. Напрягите свой ум, раздвиньте свои эмоциональные границы, чтобы получился самый лучший день из всех, какие только можно вообразить, и позвольте себе насладиться чувством покоя, душевного равновесия и самоуважения за прекрасно сделанную работу…

Страх

Простите за каламбур, но большинство людей страшатся страха. Мы думаем, что страх – это плохо. Мы знаем, что это ужасная вещь. Мы боимся бояться, пугаемся испуга. И отлично понимаем, что страх может перерасти в ужас, а ужас – породить или безумные поступки, или паралич воли. Поскольку со страхом связаны настолько негативные ассоциации, мы никак не можем считать его чем-то позитивным или полезным. А ведь это правда. Я повторю: страх – позитивное и полезное чувство. Его можно расшифровать так: «Боюсь, что следующий проект – скучный, может, поискать что-то более гармоничное?», или «Боюсь, что в кульминации второго акта мои герои слишком много говорят, но их позиции не очень ясны», или «Боюсь, что с моей скрипкой что-то не в порядке, нужно ее проверить», или «Боюсь, что в этой серии работ я переборщила с киноварью, хорошо бы мне влюбиться в какой-то другой цвет».

Страх – это вспышка на радаре сознания. Он говорит: «Проверьте здесь». Это как заметить что-то боковым зрением. Это как тень, мелькнувшая в дверном проеме. «Кто там?» – можем спросить мы. Потому что кто-то там есть. Бывает, что этот «кто-то» – наши же мысли и соображения, на которые мы не обращаем внимания. Педантичная сторона нашей личности может справедливо полагать, что нам следовало написать партию басов полностью, а не ограничиваться примечанием «все в басовом ключе, так нормально». Это ненормально с точки зрения какой-то части вашего сознания, которая, как бойскауты, считает, что важно быть готовыми ко всему. «Боюсь, я буду выглядеть недостаточно профессионально», – настаивает эта испуганная часть вас. И это может быть правдой. Страх требует, чтобы мы что-то проверили, чтобы возникла ясность. Страх требует действий, а не заверений.

Мы – существа творческие, а значит сложные. У нас имеется тонкий механизм восприятия, выходящий за рамки пяти стандартных чувств. Иногда мы ощущаем, что вот-вот должно случиться что-то важное и хорошее. Просыпаемся с чувством предвкушения и открытости новому – это те духовные установки, которые мы культивируем с помощью утренних страниц и творческих свиданий. Временами та же самая открытость порождает эффект предвидения. Если же остаться на популярной в наше время позиции, что страх – это нечто плохое и не имеющее никакого отношения к духовной сфере, нужно пытаться избавиться от него, не стремясь расшифровать содержащееся в нем сообщение.

Я не хотел путешествовать в каюте, предпочел отправиться в путь простым матросом и находиться на палубе мира, откуда лучше виден лунный свет на горах. Я и сейчас не хочу спускаться.

Генри Торо

«Хватит бояться, – говорим мы себе. – Что не так?» Но, считая себя источником того, что «не так», упускаем из виду вероятность этого «не так» оказаться в нашем окружении.

Эдвард – драматург, и вот как-то он подписал контракт о постановке его новой и самой лучшей пьесы. Продюсер источал улыбки и позитивный настрой, делился солнечными обещаниями и описывал захватывающие перспективы – а Эдвард не мог избавиться от сосущего под ложечкой предчувствия беды всякий раз, оказавшись в его компании.

«Прекрати, Эдвард! Что такое? У тебя невротическая боязнь успеха?» – безжалостно нападал он на себя, но страх продолжал расти. «Боюсь, слова этого продюсера слишком хороши, чтобы быть правдой», – подсказывал Эдварду инстинкт, и это проявлялось в приступах бессонницы и паре вещих снов, в которых продюсер отказывался играть по правилам в какие-то детские игры. Приближался срок начала проекта; страх Эдварда рос.

Любой человек инстинктивно чувствует, что все прекрасные слова в мире весят меньше одного достойного поступка.

Джеймс Лоуэлл

«Все под контролем», – уверял его продюсер, но Эдварда слова не убеждали. И вот, кляня себя за «безосновательные страхи», он все же снял трубку телефона и задал нескольким знакомым пару вопросов. Оказалось, что этот продюсер никогда ничего не продюсировал. Помещение не искали. Рекламу никто не разместил. Окончательных предложений членам труппы не было.