Интересно, что, по сообщению некоторых ученых, до сорокового дня в теле происходит еще обмен веществ, некоторые телесные функции не умерли. Тело угасает постепенно, и можно предположить, что душа действительно не может просто так, легко освободиться от тела, какие-то невидимые нити ее с покинутым телом связывают. К сороковому же дню этот процесс завершается; с этого времени душа окончательно покидает пределы земной жизни и, по словам свт. Феофан Затворника, «получает от Господа особое некое место по своему устроению, где и пребывает до окончания века, в чаянии радостном или в нечаянии ужасательном».
В записках св. игумении Арсении (конец 19-го столетия) находим замечательное свидетельство реальности перелома, происходящего на 40-й день в состоянии души усопшего (а равно и действенности чтения о нем Псалтири):
«Если я в жизни кого почитала полным чувством, кого благоговейно любила, кого безмерно обожала в молодости, то это его, моего дорогого отца, моего воспитателя, моего друга, духовного руководителя. Когда я сидела около него последние дни и ночи, то сердце мое было переполнено горечью, и я желала, готова была вместо него вкусить горькую чашу смерти. Господь даровал ему мирную кончину. Но все же кончина его для меня была тяжела. В молитве о нем я находила утешение, облегчение скорби. В келлье мы все, келейные мои и я, читали до 40 дней неугасимый псалтирь по нем. Ночью под 40-й день я читала в своей комнате; когда начала читать 17-ю кафизму, то почувствовала в душе своей изменение. Слова псалмов читались глазами, языком, а смысл их передавался душе моей душою батюшкиною. И эта душа, ходившая на земле путем заповедей Господних, утвержденная в законе Его, отдавшая себя слову Его, отвергшая все и себя самого для последования слову Уст Его, эта душа, отшедшая от земной жизни с твердым упованием и верою, сообщала свет душе моей, радость сердцу моему. В ту ночь я уже не могла уснуть от полноты духовной радости, и 40-й день был для меня днем радости… В Себрове на этот день многие видели его во сне светлого, радостного, окруженного светом и убеждающего не скорбеть о нем, что ему так хорошо, как лучше нельзя».[назад]
37. До какого времени усопшего поминают как новопреставленного?
Казалось бы, ответ очевиден: в течение первых сорока дней. Основной смысл сорокоустного поминовения в том, чтобы усопший был помянут при совершении сорока Литургий — на проскомидии и по освящении Святых Даров.
Обычно сорокоустное поминовение заканчивают в сороковой день по кончине, причем в число сорока дней входит и самый день кончины. Однако редко когда бывает, чтобы первая заупокойная Литургия служилась уже в самый день смерти. Таким образом, в 40-й день чаще всего бывает лишь 39-я Литургия. Между тем, Устав церковный предписывает совершать Литургию не до 40-го дня по кончине, а
38. В литературе есть указания на то, что, помимо 3, 9 и 40-го дней, особое поминовение совершается и на 20-й день. С чем это связано?
Подобный обычай, действительно, известен в некоторых местах, однако в Предании Церкви он не значится и, насколько известно, какого-то мистического значения не имеет. Просто, может быть, таким образом люди хотят отметить половину сорокадневного периода и лишний раз особым образом почтить память близкого человека.[назад]
39. Некоторые отправляют панихиды и через три, шесть и девять месяцев по смерти. Есть ли в этом какой-то духовный смысл?
Поминовение усопшего в эти сроки (кратные трем), говорят некоторые святые отцы, символизирует Святую Троицу и совершается за преставившегося во славу Троичного Бога. Ибо усопший был создан Пресвятой Троицей, к Ней преставился ныне, отделившись от тела, и от Троицы же надеется получить воскресение своего тела.[назад]
40. Какой смысл вкладывает Церковь в отправление годовых панихид?