Бля! Как же неохота умирать так рано. Я перевел взгляд на окно, за которым пылающее солнце уже прошло половину своего пути до зенита в голубом, лишенным даже облачка, летнем небе. Неохота, но придется. Я чувствовал, что с каждым часом мне становится всё хуже. Увеличилась жажда и тошнота. Тело начало потряхивать более интенсивно. Мысли постоянно путались и иногда я уже не мог отличить явь от бреда.
Пора! Это был долгий день, но пора его заканчивать. Я упёр приклад ружья в пол. Положил на срезы стволов подбородок. Потянулся пальцем ноги к спусковым крючкам. Неудобно как. Ну да ничего. Потерплю немого. Прости меня, мама. Прости, батя. Прости, Господи, хотя и не особо в тебя верю, но так, на всякий случай. Глаза закрывать не стал. Просто спустил курки.
Закрытая в комнату дверь разлетелась в щепки, ружье рвануло в сторону, а в следующее мгновение у левого уха грохнул дублет выстрела, опалив левую сторону лица, заставив оглохнуть на одно ухо и обсыпав краской и штукатуркой с потолка меня и человека, стоящего рядом.
- Геракл? – обеспокоенно спросил человек в сторону дверного проема.
- Нормально всё, Фарт. Прикрыл. – ответил входящий в комнату… военный?
Я внимательно осмотрел этих двоих. Однозначно, силовики. Одинаковая камуфляжная одежда. Разгрузочные системы. На груди автоматы, причем новые модели Калашникова. Хотя нет. У одного АК, у второго АЕК. Только слышал про такие в армии. Головы закрывают тактические шлемы. А уши – активные наушники. Стоящий рядом военный выдернул из рук двустволку. Тот, которого назвали Гераклом, бросил пододеяльник, сдернутый с кровати:
- Прикройся. А то сверкаешь голыми мудями, аж в Воскресенске видно.
- Где там эта Мата Хари недоделанная? – недовольно проворчал Фарт и прошел к окну, явно кого-то передразнивая: – Там же имунный сидит. Его же надо спасти.
- Привет! – в проеме двери появилась девушка, экипированная точно так же, как эти двое, только автомат другой. ВАЛ, кажись – Меня зовут Валькирия. Держи. – она протянула мне флягу – Это – живчик и он поможет тебе. И да. Добро пожаловать в Улей, братишка.
КОНЕЦ.