Долгий, долгий сон

Эта темнота вызывала у меня двоякие чувства. С одной стороны, она скрывала меня от посторонних глаз, но с другой — давала убийце прекрасную возможность незаметно сделать свое дело. Хотя, насколько я могла судить, этот пластифицированный труп не слишком заботился о скрытности. Вероятно, программа не требовала от него держать свои дела в тайне. Просто удивительно, как ему удавалось скрываться от полиции. Правда, теперь я знала, кто помогал ему удирать с места преступления.

Но Пластин не был моим единственным страхом. Ночная поездка в автобусе произвела на меня удручающее впечатление. Разумеется, никто из руководства ЮниКорп никогда не пользовался общественным транспортом. Рядом со мной в автобусе сидели рабочие, прислуга, официантки — иными словами, представители того круга, который обслуживает людей моего круга. Нельзя сказать, чтобы они мне чем-то не понравились. Даже напротив, эти люди казались мне определенно более настоящими, чем представители высших эшелонов ЮниКорп. Они были такие же, как Оса. Но, сидя среди них в своей форме Юнишколы, я вдруг посмотрела на себя глазами этих людей. Кого они видят? Пиявку. Кровопийцу. Наверное, я была им так же отвратительна, как мне был отвратителен Гиллрой, даже до событий этой ночи.

Увидев блестящие черные очертания своего лимо-ялика, подплывающего к тротуару, я поспешно переступила через полосатый красно-желтый бордюр и распахнула дверцу. Я уже решила, что буду кружить по Юнирайону, пока не придумаю, что делать дальше.

Но мой план провалился.

— Ты не собираешься рассказать мне, что происходит? — рявкнул Брэн, когда я сунула голову внутрь.

— Что ты здесь делаешь?

— А ты думала, я позволю тебе шататься одной ночью? Да мама убила бы меня, если бы узнала! — Он бесцеремонно вырвал у меня из рук альбом и бросил его на сиденье рядом с собой.

— А разве она тебя не убьет за то, что ты сбежал из дома ночью?

Может, и убьет. Так что постарайся сберечь мое время. Что происходит? Что не так с твоим инкогнито и Гиллроевской программой защиты свидетеля?

Я глубоко вздохнула.

— Гиллрой отвез меня в Рай… то есть в Нирвану, кажется, это так называется. Неужели ЮниКорп в самом деле тратит столько денег на такие пустяки?

Брэн с презрительной гримасой кивнул головой.

— Ну вот, мы приехали, а туда заявился Пластин.

Что? — вытаращил глаза Брэн. — Опять? Но ведь вы были там инкогнито!

Я вздохнула.

— Наверное, кто-то сказал ему, где меня искать.

— И как ты спаслась?

— Отвлекла его. Попыталась подраться с ним. Чуть не сломала локоть. Сбежала. Потом при помощи альбома заработала на проезд до дома, так чтобы не попасться на глаза никому из ЮниКорп.

Я видела, что Брэн по-настоящему напуган.

— Правильно, — буркнул он, вытаскивая из-под рубашки сотовый.

— Что ты делаешь?

— Голофонирую Гиллрою, потом свяжусь с полицией.

— Но почему?

— Да потому что я почти уверен — ты сама никуда не звонила! Я угадал?

— Конечно.

С тобой происходят чудовищные вещи, а ты не рассказываешь об этом ни единой душе! Ты ничего не сказала в свой первый школьный день, когда мучилась на уроке истории, ты не рассказала Патти и Барри о нападении убийцы и до сих пор никому не рассказала о самих Патти и Барри.

— Что ты такое говоришь?

— Я говорю, что тебе навязали двух самых продажных, черствых и равнодушных псевдородителей в мире, но ты до сих пор не сказала о них ни одного плохого слова.

— Они хорошие, — пролепетала я.

— У них хорошо получается плевать на тебя, — огрызнулся Брэн. — Я вызываю Гиллроя.

— Не надо!

Брэн сурово уставился на меня.

— Почему я не должен этого делать?

— Не говори ему, где я! Никому не говори!

Он нахмурился.

— Роуз, ты не можешь сама справиться со всем этим.

— Нет, могу! Не звони! Пожалуйста, ну, пожалуйста, не звони Гиллрою!

— Почему? — теряя терпение, заорал Брэн. — Отвечай! Объясни мне, что ты скрываешь!

Я опустила глаза. Почему я это скрываю? Почему хочу защитить Гиллроя? Я не знала ответа. Наверное, это была просто привычка. Почему-то это казалось мне самым разумным образом действий, как будто я уже давно привыкла так поступать.

Я как раз размышляла над этим, когда Брэн вдруг процедил:

— Да гори ты, — и снова схватил свой сотовый. — Гилл…

Я положила руку на его сотовый.

— Мне кажется, что это Гиллрой наслал на меня Пластина.

Брэн замер, а потом медленно опустил свой голофон.

— Почему?

Я нервно сглотнула, стесняясь говорить вслух о своих подозрениях. К тому же я не поняла, что интересовало Брэна — почему я так думаю или почему Гиллрой хочет моей смерти.

— Я бы не стал полностью этого исключать, — медленно пробормотал Брэн, — но это совсем не в его стиле.

— В смысле?

— Когда Гиллрой пытался тайно удержать тебя в больнице, это было вполне в его стиле. Когда он вызвал Патти и Барри, которые работали на него во Флориде, и назначил их твоими приемными родителями, это тоже было полностью в его духе. Видишь ли, Гиллрой, он… скорее червяк, чем змея. Он лжец, интриган и манипулятор, возможно, он даже может украсть то, что ему не принадлежит, но убить? — Брэн опустил веки. — Не думаю. Мне кажется, эту грань он не перейдет.