Долгий поцелуй на ночь (СИ)

Сам не знаю почему, но я старался быть в курсе личной жизни Поттера и Уизли. Они оба женились в один год, сначала Рональд на Лаванде Браун, а через полгода и главный герой магического мира. У Поттера родилось трое детей, у Уизли было двое. Когда ещё у героев магического мира появились первые дети, я тоже захотел иметь ребёнка, но матерью своих детей я мог представить только Гермиону, а её не было рядом. В голову ко мне стали лезть ужасные мысли, чтобы меньше думать, я стал больше пить. Дела в магазине шли хорошо, я даже стал продавать свои духи, а потом мыло и шампуни во Франции, так постепенно, я вышел на рынок Европы в полной мере. Денег у меня стало много, а вот счастья не было.

Через два месяца после того, как Люциус вернулся домой, у меня в комнате закончился огневиски. Я пошёл в низ, чтобы взять ещё одну бутылку. Когда уже шёл к себе в комнату, меня позвал отец, он сидел в гостиной около камина и смотрел на огонь.

– Не пей один, – сказал Люциус. – Можешь и мне налить.

Я сел рядом, наколдовал два бокала и мы вместе с отцом стали пить. Мы сидели в тишине, наверное минут тридцать, прежде чем отец снова заговорил.

– Никогда не думал, что буду радоваться тому, что просто нахожусь дома, – тихо произнёс Люциус. – Всё во что я верил в молодости, оказалось иллюзией, а потом она растаяла.

– Ничего себе иллюзия, – невесело усмехнулся я. – Мы до сих пор расплачиваемся за твои ошибки, стоит мне оказаться в ресторане, как на меня все начинают смотреть косо. Мама пусть и общается с подругами, но их более не зовут на банкеты и вечеринки в министерство. Я не могу работать в министерстве. Стоит признать, я и не хотел этого. Меня всегда больше привлекала идея открыть свой бизнес, но я хотел заниматься не духами, а зельями. А из-за решения суда я пять лет не мог ими торговать. Даже если бы сейчас попытался заняться этим бизнесом, мне пришлось бы пройти через всю волокиту с документами, а потом каждую неделю ко мне приходили бы с проверками. У меня и так часто бывают авроры, хотя я торгую духами, мылом и шампунями, но ведь я бывший Пожиратель смерти, за мной нужно присматривать.

– Если бы ты женился на Грейнджер, тебя давно бы все приняли, – неожиданно сказал отец.

– Ты всегда думаешь о личной выгоде – зло, - сказал я и встал на ноги.

– Сядь, я не это имел в виду, – строгим тоном произнёс Люциус. – Для нашей семьи, было бы более чем выгодно, если бы ты женился на героине войны, ещё и маглорожденной, но ты ведь любил её, мне Нарцисса всё рассказала.

– Я и сейчас её люблю, – усталым тоном сказал я.

– А мисс Грейнджер любила тебя? – Спросил отец.

– Да, – сразу ответил я.

– Ты в этом уверен? – Не успокаивался Люциус.

– Я же ответил, что да, – сквозь зубы произнёс я. – Гермиона любила меня.

– Почему же ты ревновал её? – Спросил отец. – Если любишь женщину, ей нужно доверять.

– Я доверял Мионе, а вот мужчинам, что клеились к ней нет, – зло ответил я.

– Драко, ты повёл себя, как ревнивый дурак, – покачал головой Люциус. – Гермиона сильная волшебница, она давно всем показала, что может постоять за себя. Нарцисса мне рассказала, что ты ревновал свою девушку даже к Поттеру и Уизли, это же верх глупости.

– Миона встречалась с Уизли, – напомнил я.

– Прежде чем начать встречаться, они были друзьями, а потом и расстались полюбовно, – уверено произнёс отец. – Поэтому нет ничего удивительного, что эти двое смогли сохранить дружеские отношения.

– Я смотрю, мама тебе много чего рассказала о моей личной жизни, – поразился я.

– Да, много, я сам её попросил, – объяснил Люциус. – К тому же, Нарцисса мне и в тюрьму писала письма, так что я давно всё знал о тебе и мисс Грейнджер. Просто я не показывал этого, боялся, что ты будешь злиться на меня и винить во всех твоих бедах.

Услышав такие слова от отца, я просто потерял дар речи. Ну у меня и родители, неудивительно, что они до сих пор вместе, а я никак не мог понять, что их связывает? Кроме общего ребёнка, то есть меня. Я ведь знал, что отцу и матери приказали пожениться их родители, они не посмели пойти против их воли. Теперь понятно, что за годы брака, они привязались друг к другу, теперь я вижу их объединяет ещё и любовь к интригам.

– Раньше я винил тебя, – признался я. – А потом понял, что сам пошёл за тобой, я ведь мог отречься от семьи, мог уйти из дома, обратиться за помощью к ордену Феникса, но не сделал этого. Жалею ли я об этом? Да.

– У тебя были такие мысли? – Удивленным тоном спросил Люциус.

– Да, – ответил я и вздохнул. – Особенно часто меня посещали такие мысли, когда у нас дома только поселился Тёмный Лорд, а потом и тётушка Беллатриса с мужем. Я всё чаще думал о двоюродном брате матери, Сириусе Блеке.

– Жаль, что я тогда не знал об этом, – покачал головой отец. – Я ещё тогда, после провала в министерстве, чувствовал, что вся эта история не закончится добром для Лорда. Если бы ты поделился со мной своими мыслями, я бы сам тебя отправил в орден.

– Отец, давай не будем жалеть о том, на что мы уже не можем повлиять, – сказал я.