Долгий путь домой

Провалявшись несколько часов в безуспешных попытках уснуть и размышлениях на тему: «Вся жизнь гавно». Я решил перекусить. Получив от синтезатора опостылевшую питательную смесь, уселся за откидной столик. Расположенная напротив гало панель имитировала иллюминатор, демонстрируя изображение с внешних камер корабля. Неожиданно перед глазами всплыла надпись: «ВОСТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ. ЗАГРУЗКА СТО ПРОЦЕНТОВ». Увлеченный грустными мыслями я не сразу смог осознать ее значение.

Несколько раз моргнув, пре домной сформировался образ Лизки. Вскочив, я попытался обнять свою виртуальную помощницу, закономерно проскочив сквозь нее и лишь в последний момент, избежав встречи со стеной своей конуры, что по недоразумению называется каютой.

– Спокойно, а то еще лоб разобьешь – в голосе девушки проскочили задорные смешинки – я тоже рада вновь тебя видеть.

Лиска окинула взглядом помещение. Смятая не убранная кровать и остатки моего обеда.

– Да стоило покинуть тебя на пару дней и ты превратил корабль в свинарник. Улегся на кровать и нечего вокруг не замечаешь.

Мое лицо налилось краской и груди возник гнев уже готовый выплеснуться на вредную девчонку, но проследив взглядом за виртуальным пальчиком, что аккуратным ноготком постукивал по голопанели, я мгновенно обо всем забыл и ломанулся в рубку.

Запрыгнув в пилотский ложемент, я остановил бот и стабилизировал его положение в пространстве. На мониторе два эсминца класса «Торнадо» пятого поколения стояли заслоном, перекрывая свободное пространство норы. Их плоские стреловидные корпуса зияли дырами множественных попаданий и внутренних взрывов. Создавалось впечатление, что кто-то в порыве всепоглощающей ненависти расстреливал уже мертвые корабли. Из любопытства я рискнул активировать сканирующую аппаратуру и провел активное сканирование, рискуя выдать себя, но следов других кораблей я не обнаружил. Тактическая карта отражала лишь серые маркеры мертвых судов первого и второго поколений времен войны с инсектами.

Пройти мимо подобной находки я не мог и поэтому принял решение провести осмотр найденных кораблей. Отработав маневровыми сблизился с ближайшим и активировав манипуляторы бота произвел жесткую стыковку.

– Я пойду, прогуляюсь, а ты присмотри за мной – обратился я к своей помощнице, пряча за серьезным тоном радость от ее воскрешения.

– Есть Сэр! – отсалютовала девушка, вытянувшись по команде смирно, на ее губах играла немного ироничная улыбка.

– Да сложно спрятать свои чувства от того кто сидит у тебя в голове – подумал я, немного смутившись.

Выход в открытый космос прошел как-то обыденно. Человек быстро ко всему привыкает. Искать и вскрывать шлюз не пришлось, в броне было достаточно отверстий способных пропустить меня внутрь. Наплечный фонарь инженерного скафандра казалось, с усилием раздвигал тьму внутреннего пространства корабля. Темные коридоры и каюты, складские и технические помещения, я чувствовал себя героем фантастического триллера и казалось, что вот сейчас из темноты выскачет космическое чудовище и сожрет меня прямо со скафандром. Обломки внутренней отделки, мелкие вещи и просто мусор неизвестного происхождения висели в невесомости и заполняли коридоры и помещения эсминца. Нейросеть привычно подсвечивали наиболее интересные предметы. Раздвигая руками, парящие мусор я методично осматривал все помещения судна, помечая на отрисовывавшейся карте все, что казалось мне ценным и могло пригодиться.

По местным меркам, корабль был не большим и его осмотр у меня много времени не занял, да и особо ценного нечего найти не удалось. Самое интересное ждало меня в рубке управления. Бронированную переборку, отсекающую рубку управления от остального корабля частично испарило попаданием лазера приличного калибра. Пробившее в теле судна аккуратное сквозное отверстие с оплавленными краями. В ложементах пилота и оператора оружейных систем находились два трупа в одинаковых серых боевых скафандрах. Шлемы были убраны в воротник, а застывшие от космического холода лица людей смотрели на неактивные приборные панели со спокойствием выполнившего свой долг человека. То, что они умышленно разгерметизировали свои доспехи и приняли смерть с честью и достоинством, вызывало уважение. На серой матовой поверхности скафандров не было видно не эмблем не знаков различия. Несмотря на высокие технологии, я успел заметить, что местные не чураются визуальной символики. Здесь же не было не чего не на корпусе судна, не на облачении экипажа. Я наступил на горло собственной жабе и не посмел трогать тела павших героев удовлетворившись тем, что изъял управляющий искин корабля не имевший видимых повреждений.

Второй эсминец пострадал на много больше. Взрыв реактора разворотил кормовую часть, а прямое попадание, какого то крупного калибра просто испарило рубку вместе с экипажем. В итоге осматривать там было практически нечего. Огрызок коридора и пара технических помещений все, что уцелело.