Долгий путь домой

…Брагин припарковался у черной стальной двери, над которой висела массивная латунная вывеска «Ювелирный салон «Высшая проба». Справа и слева от двери стены салона были отделаны черным мрамором, окна задрапированы тяжелыми жалюзи. Грим попросил Артема подождать, помог Машеньке выйти из машины.

– Пойдем-ка к моему другу, выясним, что у тебя за бижутерь.

Грим нажал кнопочку на двери. Она тотчас открылась, в проеме стоял молодой человек, квадратный в плечах, в безукоризненном костюме, с тонкими усиками.

– Прошу, Назарбек Рубинович ждет вас.

– Назарбуля!

– Гримуля!

Они порывисто шагнули друг к другу, обнялись. Но Назарбек Рубинович тут же отодвинул Грима в сторону, всплеснул руками.

– Графиня, счастлив видеть вас в моей скромной келье!

– Вы меня знаете?! – графиня просияла от удовольствия.

– Я смотрю телевизор. Светская хроника! – уточнил ювелир. – Вы были прекрасны! Особенно вещица на вашей груди…

– Вот эта? – графиня кокетливо протянула ему колье, полагая заинтересовать его. И ей это удалось. Ювелир напрягся, как кот, увидевший выскочившую из норы мышь. Но Назарбек Рубинович тут же взял себя в руки, на его лице появилось выражение простецкого радушного хозяина.

– Прошу вас, присаживайтесь, прошу. – Он крикнул в дверь. – Эмильчик, чай готов?

– Браток? – спросил Грим.

– Зачем браток?! – Назарбуля сделал вид, что обиделся. – Референт по общим вопросам! Чёрный пояс! Племянник сестры!

– Племянник сестры с черным поясом – это убедительно, – пошутил Грим. – Разрешите, я вас представлю друг другу. Назарбек, это Мария Владимировна, графиня Грушницкая, подруга дней моих суровых. Машенька, рекомендую Назарбека Рубиновича, о ювелирных таинствах знает все, консультировал наши спектакли по театральным копиям исторических драгоценностей. Покажи мастеру вещицу…

Мария Владимировна положила на стол перед мастером свою бижутерь. Назарбек Рубинович медленно отстранился от колье, взгляд его замер на нем, как на таймере мины.

– Эмильчик, чай позже! Закрой салон на перерыв!

По мановению невидимого Эмильчика в кабинете ювелира зажегся мягкий верхний свет, жалюзи на окнах опустились и клацнули замками, дверь в кабинет плавно затворилась и тоже щелкнула замком. Назарбек Рубинович расстелил перед собой на столе черный бархатный коврик, разложил на нем колье, надел на глаза выпуклую сферическую лупу, какой пользуются ювелиры при огранке камней. И засветил над вещицей настольную лампу с узким конусным абажуром. Воцарилось молчание…

– Это ваше? – глухо спросил ювелир, не поднимая глаз от вещицы.

– Ага, – беспечно воскликнула графиня. – Мама сказала, эта бижутерия еще от прадеда моего.

– Как вы это назвали?! – Назарбек Рубинович посмотрел на Марию Владимировну таким взглядом, будто она только что грязно выругалась. – М-да-а, коллизия, однако!

Он бережно перевернул вещицу тыльной стороной кверху, смочил из пузырька томпончик, протер ободок… Встал, взял из шкафа большую тяжёлую книгу, положил её перед графиней и раскрыл на нужной странице.

– Это исторический каталог ювелирных реликвий… Узнаете?

Мария Владимировна с простодушным любопытством зыркнула в каталог.

– Ой, смотрите, тут такая же, как у меня!

– Разрешите поправить вас, это не здесь такая же, как ваша… бижутерь, – Назарбек Рубинович презрительно фыркнул. – Это у вас такая же, как здесь! – он воткнул указательный палец в фотографию колье. Позвольте! – Ювелир довольно бесцеремонно забрал у нее каталог, сел в свое кресло. – У вас на руках работа Фридриха Кехли!

– Это кто? – быстро спросила Мария Владимировна, так спрашивают цену на базаре: почем?

Грим отошел к окну, чтобы со стороны получше видеть свою Машеньку. Она привстала с места, уперлась ладонями в край стола, расставив локти в стороны, и подалась вперед на Назарбека Рубиновича, выставив зад. Грим никогда не видел её такой… нахрапистой. Ювелир, однако, оставался невозмутим.

– Фридрих Кехли был ювелиром императрицы Марии Федоровны, здесь есть оттиск его личной печати. Таких колье он сделал три, это где-то 1900 год. Два находятся в частной коллекции в Европе, точнее, во Франции. Третье у вас. Смею предположить, ваш прадед граф Грушницкий, купил это колье для вашей прабабушки… – видя, что графиня по-прежнему стоит в позе вратаря, готового брать пенальти, он спросил. – Я вас не очень шокировал? Садитесь поудобнее. Чаю? – и добавил, обращаясь уже к Гриму. – Это чудо, дорогой!

– А чудеса только так и происходят, – грустно сказал Грим, ему было нехорошо от происходящего с Машенькой. – Это как спорадический стул…

– Это как? – спросил Назарбек Рубинович и начал улыбаться.

– Ну как тебе объяснить… – Грим помолчал, ожидая, когда Назарчик будет готов хохотать. – Ну вот представь, ты сидишь в кресле в приятном одиночестве, кофий пьешь, конфетку кушаешь, телевизор смотришь, в общем, ни сном ни духом. И вдруг р-раз – и обосрался. Понимаешь, р-раз, и в говне. Вот это называется спорадический стул.

Назарбек Рубинович захохотал так оглушительно, что в дверь сунулся Эмильчик. Убедившись, что ничего особенного по его части не происходит, спросил:

– Чай подавать?